Уголовно-правовая охрана религиозных отношений
БЕСПАЛЬКО Виктор Геннадиевич, кандидат юридических наук, доцент, профессор кафедры организации таможенных расследований Института правоохранительной деятельности Российской таможенной академии
Российская Федерация, 140009, г. Люберцы, Комсомольский просп., д. 4
Анализируется состояние действующего российского уголовного законодательства о преступлениях против свободы совести личности и религиозной безопасности общества, обосновывается социальная необходимость уголовно-правовой охраны религиозных отношений. Сформулировано и раскрыто содержание понятия религиозной безопасности. Разработаны и обоснованы предложения о внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации с учетом достигнутого уровня развития религиозных отношений в российском обществе.
Ключевые слова: уголовное право, религиозные преступления, свобода совести, религиозная безопасность.
Criminal-Law Protection of Religious Relations
V. G. Bespal"ko, PhD in Law, Associate Professor
The Russian Customs Academy
4, Komsomolskiy prospect, Lyubertsy, 140009, Russia
E-mail: [email protected]
In the article the author analyzes the current state of Russian law on crimes against freedom of conscience and religious security. He proves social necessity for criminal law protection of religious relations. He also proposes his classification of the criminal offenses. The article contains the term «religious security». It shows the main threats to religious security in modern conditions, which need counteraction by criminal law. The author developed amendments and additions to the Criminal Code, taking into account the level of religious relations in Russian society. He demonstrates the social significance of protection of the personal freedom of conscience and religious security from criminal trespasses in a democratic state. The author based results of his investigation on sociological findings and links to sources of domestic and foreign criminal law.
Keywords: criminal law, religious crimes, freedom of conscience, religious security.
DOI: 10.12737/4823
Современное российское общество переживает своеобразный ренессанс религиозности. Проведенный нами социологический опрос показал, что 79% граждан придерживаются религиозных убеждений, и большинство из них (61% опрошенных, 77% верующих) - православные христиане. При этом характерной чертой многонациональной культуры российского общества является сформировавшаяся за многие столетия терпимость к различным религиозным убеждениям и верованиям. 67% респондентов с уважением относятся к религиозным
убеждениям окружающих, не совпадающим с их собственным вероисповеданием, и лишь 1% - признает их заблуждениями и стремится переубедить. Такое положение дел в полной мере соответствует Конституции РФ, провозгласившей идею о светском характере государства, содержание которой образуют следующие политико-правовые установления:
1) недопустимость установления какой-либо религии в качестве государственной и обязательной (ч. 1 ст. 14) (одобряют 80% опрошенных граждан);
2) отделение религиозных объединений от государства и их равенство перед законом (ч. 2 ст. 14) (поддерживают 78% участников социологического опроса);
3) равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям (ч. 2 ст. 19) (71% респондентов одобряют существование ответственности за дискриминацию по признаку отношения к религии);
4) свобода совести и вероисповедания (ст. 28) (признают и положительно оценивают 87% участников опроса).
Указанные нормы-принципы образуют основы конституционного строя Российской Федерации и правового статуса личности, что предопределяет их чрезвычайную значимость для каждого гражданина и всего общества и, соответственно, указывает на необходимость их уголовно-правовой охраны. Вместе с нормами базового для данной сферы общественной жизни Федерального закона от 26 сентября 1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» они формируют правовое поле допустимых способов реализации религиозных отношений и политико-юридический базис религиозной безопасности общества.
Религиозная жизнь человека является, пожалуй, самой тонкой, а потому и сложной для нормативно-правового регулирования сферой жизни. В связи с этим религиозные отношения закономерно и традиционно выступают предметом церковных канонов, влияющих на поведение человека через его внутренний мир. Вера в Бога и религиозные чувства не должны и объективно не могут регулироваться нормами права, ибо «оно не определяет внутренних состояний человеческого сердца»1. Между тем, как писал Н. С. Суворов,
1 Пункт IV. 2 Основ социальной концепции Русской Православной Церкви (Церковь и
«внутренние отношения в церкви самой» и «внешние, порождаемые соприкосновением церкви, как общественного союза, с вне ее находящимися общественными же союзами и отдельными лицами» составляют оригинальный «материал для юридического нормирования»2. Более того, по нашему убеждению, отдельные формы взаимодействия личности с другими гражданами, организациями, обществом и государством по поводу реализации субъективного права на свободу совести, а также отношения религиозных объединений с частными лицами, коллективными и публично-правовыми субъектами в силу их особой социальной значимости в отдельных случаях не могут быть оставлены без внимания уголовного права. Однако для последнего религиозные отношения могут и должны представлять интерес только в том случае, если их реализация сопряжена с причинением существенного вреда объектам уголовно-правовой охраны или реальной угрозой его причинения. Внесение элементов уголовно-правовой репрессии в религиозную жизнь людей при отсутствии указанных оснований представляется категорически недопустимым и чрезвычайно опасным. В противном случае уголовный закон рискует деградировать в средневековое орудие жестокого преследования иноверцев и утратить свое гуманистическое призвание - правовую защиту личности и общечеловеческих ценностей, одинаково важных для всех традиционных вероисповеданий.
В силу указанных причин одним из de facto существующих, хотя de jure не обозначенных в тексте действующего уголовного закона объектов охраны стала религиозная безопасность как существенный элемент духовной безопасности обще-
время: научно-богословский и церковно-об-щественный журнал. 2000. № 4).
2 Суворов Н. С. Учебник церковного права. М., 2004. С. 5.
ства, а значит - и общественной безопасности. Религиозная безопасность представляет собой состояние политико-правовой защищенности и социальной стабильности религиозных отношений, в том числе религиозного мира, свободы совести и вероисповеданий, невмешательства государства и кого бы то ни было в дела религиозных организаций, недопустимость распространения деструктивных культов, деятельности тоталитарных сект, проявлений религиозного экстремизма и т. п. Предложенная дефиниция позволяет выделить сущностные элементы системы религиозной безопасности:
1) религиозный мир как ее первостепенный компонент в цивилизованном обществе, предполагающий мирное и гармоничное сосуществование граждан и их объединений, принадлежащих к различным конфессиям, основанное на принципах взаимного уважения и сотрудничества в сферах общих интересов, недопустимости дискриминации по мотивам религиозных убеждений и принадлежности к той или иной конфессии, а также отказа от всех форм религиозного экстремизма;
2) юридически гарантированные и незыблемые условия реализации свободы совести и вероисповеданий, предполагающие религиозную свободу как отдельной личности, так и объединений граждан, созданных для коллективного исповедания религиозных или атеистических убеждений;
3) защищенность физического и психического здоровья граждан, их прав и охраняемых законом интересов от духовной агрессии со стороны представителей деструктивных культов и тоталитарных сект;
4) нормальные условия функционирования религиозных объединений, предполагающие невмешательство государства и иных субъектов в их законную деятельность, недопустимость возложения на них функций государственных органов или органов местного самоуправле-
ния и иных несвойственных им полномочий.
В социально-структурном контексте в системе религиозной безопасности можно выделить такие ее уровни, как:
индивидуальный уровень, характеризующий религиозную безопасность отдельного человека, выражающуюся в защищенности от несанкционированных им вмешательств в его религиозные убеждения, а также в гарантированной возможности практической реализации личной свободы совести;
коллективный уровень, отражающий состояние религиозной безопасности отдельного религиозного объединения или конфессии, характеризующийся защищенностью интересов данной социальной группы и коллективного религиозного мировоззрения от внешнего агрессивного воздействия, реальной возможностью свободной деятельности согласно собственным корпоративным нормам, церковным канонам и законам государства;
общественный уровень, отражающий здоровое религиозно-духовное состояние всего народа, его защищенность от негативного влияния соответствующих внутренних и внешних угроз, связанных с различными проявлениями религиозной интервенции и нетерпимости.
Сформулированное выше определение содержит указание на основные угрозы, которым подвергается или может быть подвержена религиозная безопасность на всех ее уровнях в современных условиях:
1) деятельность граждан и организаций, должностных лиц и органов государства, создающих незаконные препятствия в реализации гражданами и их объединениями свободы совести и вероисповеданий;
2) религиозный экстремизм;
3) деятельность тоталитарных сект и подобных им организаций, их представителей и последователей, религиозных фанатиков, связанная с причинением физическо-
го, имущественного или морального вреда гражданам или угрозой причинения такого вреда.
Поскольку защита прав и свобод личности, обеспечение общественной безопасности и охрана конституционного строя Российской Федерации от преступных посягательств являются непосредственными задачами уголовного законодательства, Уголовный кодекс РФ включает ряд норм, криминализовавших общественно опасные посягательства на свободу совести и вероисповеданий, а также иные основы светской организации государства и религиозной безопасности общества. При этом в отличие от дореволюционного законодательства и первых советских кодексов соответствующие статьи Особенной части УК РФ не систематизированы законодателем в рамках единого формально-юридического образования, а рассредоточены по разным разделам и главам закона. Такое положение дел, на наш взгляд, не только является изъяном законотворческой техники, но и указывает на недостаточную проработанность проблем уголовно-правовой охраны данной группы общественных отношений в теории уголовного права новейшего времени, несмотря на возрождение интереса представителей отечественной юридической науки к вопросам соотношения религии и уголовного законодательства.
Согласно сложившейся системе кодификации российского уголовного права преступления против свободы совести и иных основ светской организации государства и религиозной безопасности общества могут быть классифицированы следующим образом:
1) преступления против жизни и здоровья (гл. 16 разд. VII УК РФ): убийство по мотиву религиозной ненависти или вражды (п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ); умышленное причинение тяжкого вреда здоровью по мотиву религиозной ненависти или вражды (п. «е» ч. 2 ст. 111 УК РФ); умышленное причинение средней тяже-
сти вреда здоровью по мотиву религиозной ненависти или вражды (п. «е» ч. 2 ст. 112 УК РФ); умышленное причинение легкого вреда здоровью по мотиву религиозной ненависти или вражды (п. «б» ч. 2 ст. 115 УК РФ); побои по мотиву религиозной ненависти или вражды (п. «б» ч. 2 ст. 116 УК РФ); истязание по мотиву религиозной ненависти или вражды (п. «з» ч. 2 ст. 117 УК РФ); угроза убийством по мотиву религиозной ненависти или вражды (ч. 2 ст. 119 УК РФ);
2) преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина (гл. 19 разд. VII УК РФ): нарушение равенства прав и свобод человека и гражданина (дискриминация) в зависимости от отношения к религии (ст. 136 УК РФ); нарушение права на свободу совести и вероисповеданий (ст. 148 УК РФ);
3) преступления против семьи и несовершеннолетних (гл. 20 разд. VII УК РФ): вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления по мотивам религиозной ненависти или вражды (ч. 4 ст. 150 УК РФ);
4) преступления против общественной безопасности и общественного порядка (гл. 24 разд. IX УК РФ): хулиганство по мотиву религиозной ненависти или вражды (п. «б» ч. 1 ст. 213 УК РФ); вандализм по мотиву религиозной ненависти или вражды (ч. 2 ст. 214 УК РФ);
5) преступления против здоровья населения и общественной нравственности (гл. 25 разд. IX УК РФ): создание религиозного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами или иным причинением вреда их здоровью, а равно руководство таким объединением (ч. 1 ст. 239 УК РФ) или участие в его деятельности (ч. 3 ст. 239 УК РФ); надругательство над телами умерших и местами их захоронения по мотиву религиозной ненависти или вражды (п. «б» ч. 2 ст. 244 УК РФ);
6) преступления против основ конституционного строя и безопасности
государства (гл. 29 разд. Х УК РФ): возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства по признакам отношения к религии (ч. 1 ст. 282 УК РФ); организация экстремистского сообщества для совершения преступлений экстремистской направленности по мотивам религиозной ненависти либо вражды (ст. 2821 УК РФ); организация или участие в деятельности запрещенного экстремистского религиозного объединения (ст. 2822 УК РФ);
7) преступления против мира и безопасности человечества (гл. 34 разд. ХП УК РФ): геноцид в отношении религиозной группы (ст. 357 УК РФ).
В зависимости от значимости религиозных отношений в системе объектов уголовно-правовой охраны состава преступления, т. е. учитывая то, выступают ли они в качестве основного, дополнительного или факультативного объекта посягательства, перечисленные уголовно наказуемые деяния можно, на наш взгляд, подразделить на три группы:
1) преступные деяния, непосредственно направленные против свободы совести и вероисповеданий как основного объекта преступления (ст. 136, 148 и 239 УК РФ) (криминализацию этих деяний поддерживают 59-81% опрошенных граждан3);
2) преступные проявления религиозного экстремизма на национальном или внутригосударственном (ст. 282, 2821 и 2822 УК РФ) и международном (ст. 357 УК РФ) уровнях, создающие угрозу национальной и интернациональной безопасности в целом (основной объект) и религиозной безопасности в частности (дополнительный объект) (преступность и наказуемость которых одобряют 68-83% респондентов);
3) иные преступления, совершаемые по мотивам религиозной ненависти или вражды как личностной (п. «л» ч. 2 ст. 105, п. «е» ч. 2 ст. 111, п. «е» ч. 2 ст. 112, п. «б» ч. 2 ст. 115, п. «б» ч. 2 ст. 116, п. «з» ч. 2 ст. 117, ч. 4 ст. 150 УК РФ), так и публичной направленности (п. «б» ч. 1 ст. 213, ч. 2 ст. 214, п. «б» ч. 2 ст. 244 УК РФ), для которых различные аспекты религиозных отношений выступают в качестве факультативного объекта криминального посягательства (необходимость уголовно-правовой защиты одобрили 72-80% участников опроса).
Вместе с тем существуют и другие подходы к классификации уголовно-правовых норм, непосредственно соприкасающихся с религиозной жизнью граждан. Например, И. В. Понкин, обращаясь к зарубежным уголовно-правовым гарантиям светскости государства, подразделил соответствующие нормы уголовных законов светских государств на два вида:
1) немногочисленная группа норм, охраняющих собственно светский характер государства (ст. 166 УК Болгарии о создании политических организаций на религиозной основе, ст. 226-19 УК Франции о незаконном сборе персональной информации о религиозных убеждениях, ст. 433-21 УК Франции о подмене государственной регистрации брака религиозным обрядом и т. п.);
2) многочисленная группа уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за клевету, оскорбление, а также убийство и нанесение телесных повреждений на почве религиозной неприязни и др.4
Сложная, многоуровневая система классификации преступлений, сопряженных со сферой религиозных отношений, предложена О. В. Старковым и Л. Д. Башкатовым. Однако ее границы, по нашему мнению, слиш-
4 См.: Понкин И. В. Правовые основы свет-
скости государства и образования. М., 2003.
ком размыты, так как в основе их построений лежит не столько объект преступного посягательства, сколько своеобразная авторская характеристика тех или иных преступлений с криминологической точки зрения, их субъективная мотивация и возможная связь с любыми проявлениями религиозности. В результате авторами к «религиозным преступлениям» отнесены многие деяния общеуголовной направленности (незаконный оборот и хищение оружия и др.) и даже вовсе не предусмотренные уголовным законом («посягающие на Бога» и др.)5.
Если же для целей классификации общественно опасных деяний в сфере религиозных отношений использовать социологический критерий информированности населения об их распространенности (т. е. общественный резонанс преступлений религиозной направленности), то по результатам исследования, проведенного Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ), вырисовывается следующая картина состояния данного вида преступности: 1) спиливание крестов (30%); 2) воровство святынь (17%); 3) нападения на священнослужителей (13%); 4) осквернение святынь, акты вандализма (13%); 5) сжигание церквей, мечетей (3%) и др.6
Необходимо отметить, что перечисленные выше уголовно наказуемые деяния, объединенные нами под названием «преступления против свободы совести, основ светской организации государства и религиозной безопасности общества», нельзя отождествлять с «религиозными преступлениями», которые занимали лидирующее место в дореволю-
5 См.: Старков О. В., Башкатов Л. Д. Кри-минотеология: религиозная преступность. СПб., 2004. С. 66-68.
6 См.: Пресс-выпуск № 2120 «Оскорбление чувств верующих и как с ним бороться». ВЦИОМ. URL: http://wciom.ru/index. php?id=515&uid=113085 (дата обращения: 21.12.2013).
ционном уголовном праве России и охватывали посягательства против Бога, веры и Церкви. Становление и формально-юридическое закрепление института религиозных преступлений в русском праве XVII - начала XX в. стало возможным исключительно благодаря особому положению Церкви, выражавшемуся в зависимости всех видов деятельности светской власти (включая законотворческую и судебную) от власти церковной7. Действующее же уголовное право института религиозных преступлений не знает. В светском обществе, где каждому гарантирована свобода совести, а Церковь отделена от государства, какая-либо религиозная организация и ее корпоративные интересы не могут и не должны охраняться уголовно-правовыми средствами, если только они не совпадают с интересами всего общества, а значит - каждой личности, любого общественного объединения. В связи с этим использование термина «религиозные преступления» даже для условного обозначения указанных выше деяний представляется в современных условиях некорректным, несмотря на попытки некоторых авторов придать этому понятию новое звучание8.
При этом догматическую и технико-юридическую систематизацию рассматриваемой группы преступлений следует продолжить, а в основу ее традиционно должен быть положен объект общественно опасного
7 См.: Беспалько В. Г. Влияние христианства и Русской православной церкви на развитие уголовного права допетровской Руси (X-XVII вв.) // Проблемы материального и процессуального уголовного права. Вып. 3. М., 2009. С. 35-49.
8 См.: Федосова Н. С. Уголовное право и религия: проблемы взаимовлияния и взаимодействия: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Владивосток, 2003. С. 22-23; Шевко-пляс Е. М. Уголовно-правовая охрана свободы совести в России: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 1999. С. 10.
посягательства, предопределивший структуру Особенной части УК РФ. Думается, что те из перечисленных выше преступлений, которые непосредственно посягают на основы светской организации государства и религиозную безопасность как составную часть самобытной духовной культуры российского народа, могли бы быть сгруппированы в одной главе УК РФ. Таковыми, на наш взгляд, являются прежде всего преступления, предусмотренные ст. 148 и 239 УК РФ, а также общественно опасные деяния религиозной направленности из числа предусмотренных ст. 136, 282, 2821 и 2822 УК РФ. При этом в решении проблемы систематизации преступлений, совершаемых в сфере религиозных отношений, можно использовать, во-первых, богатый российский исторический опыт уголовно-правового регулирования религиозно-духовной жизни общества, а во-вторых, соответствующий опыт нормотворчества и кодификации уголовного законодательства других государств.
Отдельные главы или разделы о религиозных преступлениях содержались в таких источниках российского уголовного права, как Соборное Уложение 1649 г.9, Артикул Воинский 1715 г.10, Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.11, Уголовное уложение 1903 г.12 В отдельную главу объединялись составы преступных нарушений законов об отделении Церкви от государства в УК РСФСР 1922 г. и УК РСФСР 1926 г.
9 См.: Российское законодательство Х- ХХ веков. Т. 3: Акты Земских соборов. М., 1985. С. 83-257.
10 Там же. Т. 4: Законодательство периода становления абсолютизма. М., 1986. С. 327-365.
11 Там же. Т. 6: Законодательство первой половины XIX в. М., 1988. С. 174-309.
12 Там же. Т. 9: Законодательство эпохи
буржуазно-демократических революций.
М., 1994. С. 271-320.
В современную эпоху некоторые элементы кодификации посягательств в сфере религиозно-духовных основ жизни общества присущи УК Франции. В частности, гл. V («О посягательствах на достоинство человека») книги второй УК Франции включает в себя такие самостоятельные видовые образования, как отдел I «О дискриминации» (ст. 225-1-225-4), в том числе в силу принадлежности к религии, и отдел IV «О посягательствах на уважение к умершим» (ст. 225-17-225-18).
«Преступные деяния, затрагивающие религию и мировоззрение» выделены в самостоятельный раздел в УК ФРГ (раздел одиннадцатый, § 166-168). К ним немецкий законодатель отнес: 1) оскорбление вероисповедания, религиозных обществ и мировоззренческих объединений (§ 166); 2) воспрепятствование отправлению религиозных обрядов, культов (§ 167); 3) воспрепятствование совершению погребального обряда (§ 167а); 4) надругательство над могилой (§ 168).
Аналогичным образом поступили законодатели в Австрии, выделив в отдельный (восьмой) раздел «Преступные деяния против религиозного спокойствия и покоя умерших», отнеся к ним: 1) дискредитирование религиозного учения (§ 188); 2) воспрепятствование отправлению религиозных обрядов (§ 189); 3) «надругательство над могилой (§ 190); 4) воспрепятствование совершению погребального обряда (§ 191).
В ранее изданных работах нами неоднократно выдвигалось и обосновывалось предложение о дополнении разд. IX «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка» УК РФ главой 251 «Преступления против духовной безопасности», куда предлагается включить статьи о преступлениях, совершаемых: 1) в отношении культурных ценностей; 2) против свободы совести и вероисповеданий, светской организации государства и религиозной безопасности; 3) против
свободы творчества и интеллектуальной собственности; 4) против общественной нравственности и др.13
Обращаясь же к действующей редакции УК РФ, следует отметить, что недостатками существующих средств уголовно-правовой охраны рассматриваемой группы общественных отношений являются не только и не столько бессистемность расположения некоторых норм уголовного закона, сколько их недостаточность и несовершенство, создающие пробелы и проблемы в уголовно-правовом регулировании религиозных отношений, связанных с реализацией гражданами свободы совести и деятельностью религиозных объединений.
Сущность уголовно-правовой охраны любой сферы социально значимых отношений должен составлять «достигнутый на данном этапе развития общества уровень единства личных, общественных и государственных интересов», который, в свою очередь, должен выражать «ту меру социальной справедливости, которая нашла воплощение в охраняемых уголовным правом общественных отношениях»14. По нашему мнению, достигнутый сегодня российским обществом уровень единства таких интересов в сфере религиозных отношений, являющийся результатом многовекового развития духовной культуры народа и позитивного правового регулирования, намного превосходит представления законодателя о нем, нашедшие отражение в указанных выше нормах уголовного закона. Так, например, по данным ВЦИОМ, 86% населения (православные - 87%, последователи иных религий - 80%, неверующие - 87%) не ощущают какого-либо давления или притеснения в свя-
13 См.: Беспалько В. Г. Духовная безопасность как объект уголовно-правовой охраны // Право и безопасность. 2006. № 3-4. С. 162-163 и др.
14 Филимонов В. Д. Охранительная функция уголовного права. СПб., 2003. С. 39.
зи с вероисповеданием или мировоз-зрением15.
Таким образом, если, исследуя советский опыт юридической регламентации религиозных отношений, многие авторы не без оснований говорили об избыточности уголовно-правового регулирования в данной области и необходимости декриминализации некоторых деяний16, то развитие современного уголовного закона в направлении повышения эффективности уголовно-правовой охраны сформировавшихся основ светской организации государственной власти и религиозной безопасности поликонфессионального гражданского общества должно осуществляться путем введения в действие таких норм УК РФ, которые устанавливали бы противоправность и дифференцированную, справедливую наказуемость посягательств на указанные выше конституционные гарантии свободы совести, другие права граждан, религиозных объединений, интересы общества и государства в духовно-религиозной сфере. Конструирование таких уголовно-правовых норм требует от законодателя особо взвешенного подхода и деликатности, поскольку затрагиваются религиозные и связанные с ними чувства верующих людей и атеистов, чтобы и дальше право могло содействовать утверждению взаимного понимания, религиозной терпимости и уважения в вопросах свободы совести и вероисповеданий. Актуальность данного аспекта законотворческой деятельности по криминализации деяний в сфере религиозной жизни наиболее явственно проявила себя в связи с принятием Феде-
15 См.: Пресс-выпуск № 2120 «Оскорбление чувств верующих и как с ним бороться».
16 См.: Джунь В. В. Уголовная ответственность за нарушение права свободы совести (на материалах Украинской ССР): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Киев, 1989. С. 8; Фадеев В. Н. Религиозные проявления и законодательство о религиозных культах. Ташкент, 1990. С. 120 и др.
рального закона от 29 июня 2013 г. № 136-ФЗ «О внесении изменений в статью 148 Уголовного кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граждан», вызвавшего бурное обсуждение вопроса о пределах уголовно-правового вмешательства в духовную область человеческого бытия. Результаты социологического опроса населения, проведенного ВЦИОМ в преддверии установления уголовной ответственности за оскорбление религиозных чувств верующих, показали, что 82% опрошенных поддержали предложение ужесточить наказание за вандализм и порчу церковного имущества, оскорбление чувств верующих и предусмотреть санкции за призыв к подобным действиям, 12% - не поддержали, 6% - затруднились ответить17. По результатам нашего собственного исследования, проведенного уже после вступления указанного Закона в силу, только 59% респондентов дали положительную оценку целесообразности существования в уголовном законе нормы о преступности и наказуемости публичных действий, выражающих явное неуважение к обществу и совершенных в целях оскорбления религиозных чувств верующих (ч. 1 ст. 148 УК РФ), 26% - отнеслись к данному нововведению отрицательно, 15% - затруднились ответить. Тогда как криминализацию таких же действий, но совершенных в местах, специально предназначенных для проведения богослужений, религиозных обрядов и церемоний (ч. 2 ст. 148 УК РФ) одобрили 66% участников опроса, 17% - оценили отрицательно и 17% - затруднились дать оценку. Что касается нормы об ответственности за незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций и проведению бо-
17 См.: Пресс-выпуск № 2120 «Оскорбление чувств верующих и как с ним бороться».
гослужений, религиозных обрядов и церемоний (ч. 3 ст. 148 УК РФ), то необходимость ее существования в законе в современных условиях поддержали только 59% опрошенных граждан, 16% - высказались против, а 25% - затруднились ответить однозначно.
1) дополнение составов умышленных преступлений против жизни и здоровья (ст. 105, 111, 112, 115-117 УК РФ) квалифицирующим признаком «в связи с отправлением или под видом отправления религиозного обряда»;
2) дополнение состава клеветы (ст. 1281 УК РФ) квалифицирующим признаком «по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы»;
3) криминализация умышленного публичного оскорбления мировоззренческих убеждений атеистов;
4) криминализация насильственного понуждения гражданина: к выражению, изменению религиозных убеждений или отказу от них; участию в религиозном объединении или его деятельности либо прекращению такого участия; участию
в религиозных обрядах, церемониях и т. д. или отказу от участия в них.
Таким образом, и в современных условиях, когда привнесенный в отечественное право ветхозаветный институт религиозных преступлений18 за свою долгую историю давно утратил первоначальное значение и перестал служить средством обеспечения чистоты веры, тем не менее продолжает существовать и активно воздействовать на поведение граждан совокупность уголовно-правовых норм, обеспечивающих свободу совести, уважительное отношение к любым религиозным убеждениям и учениям, религиозный мир и согласие в обществе. Уголовное право демократического, правового и светского государства по-прежнему выполняет функцию действенного регулятора духовной жизни личности и общества, защищая ее от самых опасных видов посягательств.
Библиографический список
Беспалько В. Г. Влияние христианства и Русской православной церкви на развитие уголовного права допетровской Руси (X-XVII вв.) // Проблемы материального и процессуального уголовного права. Вып. 3. М., 2009.
Беспалько В. Г. Духовная безопасность как объект уголовно-правовой охраны // Право и безопасность. 2006. № 3-4.
Беспалько В. Г. Понятие, признаки, система и виды преступлений в Синайском уголов-
18 См.: Беспалько В. Г. Понятие, признаки, система и виды преступлений в Синайском уголовном праве (по материалам книги Исхода) // Публичное и частное право. 2011. Вып. III. С. 19-34.
ном праве (по материалам книги Исхода) // Публичное и частное право. 2011. Вып. III.
Джунь В. В. Уголовная ответственность за нарушение права свободы совести (на материалах Украинской ССР): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Киев, 1989.
Понкин И. В. Правовые основы светскости государства и образования. М., 2003.
Пресс-выпуск № 2120 «Оскорбление чувств верующих и как с ним бороться». ВЦИОМ. URL: http://wciom.ru/index. php?id=515&uid=113085 (дата обращения: 21.12.2013).
Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 3: Акты Земских соборов. М., 1985.
Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 4: Законодательство периода становления абсолютизма. М., 1986.
Российское законодательство X-XX веков. Т. 6: Законодательство первой половины XIX в. М., 1988.
Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 9: Законодательство эпохи буржуазно-демократических революций. М., 1994.
Старков О. В., Башкатов Л. Д. Кримино-теология: религиозная преступность. СПб., 2004.
Суворов Н. С. Учебник церковного права. М., 2004.
Фадеев В. Н. Религиозные проявления и законодательство о религиозных культах. Ташкент, 1990.
Федосова Н. С. Уголовное право и религия: проблемы взаимовлияния и взаимодействия: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Владивосток, 2003.
Филимонов В. Д. Охранительная функция уголовного права. СПб., 2003.
Церковь и время: научно-богословский и церковно-общественный журнал. 2000. № 4.
Шевкопляс Е. М. Уголовно-правовая охрана свободы совести в России: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 1999.
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ РОССИЙСКОГО ПРАВА И ГОСУДАРСТВЕННОСТИ
Правовая система и правовая жизнь общества
МАЛЬКО Александр Васильевич, доктор юридических наук, профессор, директор Саратовского филиала Института государства и права Российской академии наук
Российская Федерация, 410028, г. Саратов, ул. Чернышевского, д. 135
Рассматриваются две категории, которые в современный период развития юридической науки все больше конкурируют между собой. Речь идет о правовой системе и правовой жизни общества. Если первая направлена на организацию правовой жизни общества, то вторая содержит источники (истоки) развития правовой системы.
Ключевые слова: правовая система, правовая жизнь общества, соотношение, структура, позитивная и негативная правовая жизнь общества.
Legal System and Legal Life of Society
A. V. Mal"ko, Doctor of Jurisprudence, Professor
Saratov Branch of the Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences
135, Chernyshevskogo st., Saratov, 410028, Russia
E-mail: [email protected]
In the terms of globalization of modern society jurisprudence faces the goal of searching of categories fully reflected these processes and challenges. The notions "legal system" and "legal life" highlight among such categories. They compete with each other in some ways. But it is necessary to distinguish them because they have different senses. Legal system is directed to the organizing of legal life of society while legal life contains the sources (roots) of development of legal system. Besides legal life unlike legal system includes all legal phenomenons - both positive and negative (including criminality) that should be searched in complex. So, substantial analysis of legal life of society is the next step in the development of jurisprudence (first of all, theory of law) not only from formal-legal but also from cultural positions. It demands applying of necessary methodological recourses. Such approach gives a possibility to analyze positive (lawful) and negative (unlawful) elements of legal life in their interaction and transforming negative part into negative (for example, processes of criminalization) and vice versa, negative part into positive (decriminalization, legalization, pardon, ext.).
Keywords: legal system, legal life of society, correlation, structure, positive and negative legal life of society.
DOI: 10.12737/4824
В современном обществе, связанном с глобальными процессами и вызовами времени, все больше требуются научные усилия по созданию категорий, отражающих данные процессы и вызовы и способных объяснить возникающие социальные реалии, предложить решения новых экономических, политических, нравственных и иных проблем.
Вместе с тем в юриспруденции складывается ситуация, в рамках
которой обостряется соперничество таких конкурентоспособных категорий, как «правовая система» и «правовая жизнь». Каждая из названных категорий претендует на то, чтобы быть предельно широкой, охватывающей все юридические явления и процессы, всю юридическую сферу.
Если под правовой системой преимущественно понимают право, господствующую правовую идеологию
и юридическую практику1, то под правовой жизнью предлагаем понимать форму социальной жизни, выражающуюся в основном в правовых актах и правоотношениях, характеризующую специфику и уровень правового развития общества, отношение субъектов к праву и степень удовлетворения их интересов2.
Активная дискуссия вокруг научного статуса правовой жизни общества возникла потому, что данное понятие стало претендовать на то, на что, на наш взгляд, необоснованно претендовало до недавнего времени понятие «правовая система», а именно на то, чтобы стать предельно широкой категорией, охватывающей собой все юридические явления. Так, Н. И. Матузов в связи с этим отмечает: «...в последнее время некоторые правоведы предлагают, наряду с устоявшейся и общепринятой у нас и за рубежом категорией "правовая система" (предельно широкой, собирательной, многоэлементной) ввести в юридический лексикон как бы параллельное, но еще более объемное, по их мнению, понятие - правовая жизнь»3.
Во-первых, вводимое понятие правовой жизни не выступает ни в коем случае параллельным понятием наряду с правовой системой. Как и в иных гуманитарных науках, где уже традиционно исследуются «три кита», которых можно в принципиальном плане схематично обозначить следующим образом: «экономика» - «экономическая система» - «экономическая жизнь»; «политика» - «политическая система» - «политическая жизнь»; «нравственность» - «нравственная систе-
1 См., например: Алексеев С. С. Теория права. 2-е изд. М., 1995. С. 276.
2 Подробнее см.: Малько А. В. Теория правовой политики: монография. М., 2012. С. 34.
3 Матузов Н. И. Правовая жизнь как
объект научного исследования // Правовая жизнь в современной России: теоретико-методологический аспект / под ред. Н. И. Ма-тузова, А. В. Малько. Саратов, 2005. С. 11.
ма» - «нравственная жизнь» и т. п., так и в юриспруденции следует двигаться от отдельного явления («право») к более сложному - целостной системе («правовая система») и от нее к самому сложному - совокупной разнообразной жизнедеятельности («правовая жизнь»). Это закономерный ход развития юридической мысли, с чем просто необходимо считаться, как с данностью.
Кроме того, для более полного анализа общественного развития важно досконально исследовать связи правовой жизни с экономической, политической, нравственной, религиозной и иной жизнью. Однако нет другой такой категории, с помощью которой можно было бы это сделать. Что касается рассмотрения связей правовой системы с вышеназванными разновидностями жизнедеятельности, а также с экономической, политической, нравственной и иными системами, то это второй уровень исследования, который (в силу нетождественности правовой жизни и правовой системы) не может заменить уровень первый. Полноценный анализ взаимодействия различных видов жизнедеятельности общества возможен лишь при том условии, что объекты исследования будут одного уровня, примерно одного класса и статуса («правовая жизнь - экономическая жизнь - политическая жизнь - нравственная жизнь» и соответственно «правовая система - экономическая система - политическая система - нравственная система»).
В рецензии на коллективную монографию «Правовая жизнь в современной России: теоретико-методологический аспект» Н. Н. Вопленко и В. А. Рудковский совершенно обоснованно отмечают: «Н. И. Мату-зову, на наш взгляд, не удалось убедительно доказать, что научное понятие правовой жизни является ненужным, поскольку в науке уже имеется столь же широкая категория "правовая система"». С таким утверждением можно было бы согласиться, если бы речь шла об однопо-
рядковых явлениях. Но ведь автор пытается доказать нечто обратное. Он отмечает, в частности, что правовая система и правовая жизнь соотносятся как отражатель и отражаемое, и подчеркивает, что рассматривать данные понятия как более узкое или широкое некорректно. Речь может идти лишь об адекватности или неадекватности отражения, опосредования. Иными словами, правовая жизнь и правовая система - это все же разные явления. Правовая система всего лишь отражение правовой жизни. Из этого следует, что подлинной реальностью и первичностью обладает именно правовая жизнь, в то время как правовая система имеет вторичное, производное значение и представляет ценность, лишь будучи адекватным отражением правовой жизни. Но может ли в таком случае понятие правовой системы служить надежным и достаточным источником наших знаний о правовой жизни? А если отражатель искажает действительность?»4.
Во-вторых, понятие правовой жизни, включая понятие правовой системы, олицетворяет не только статические, но прежде всего динамические процессы, осуществляемые в юридической сфере, содержит не только системные, но и несистемные сегменты. Верно подмечено, что «правовая жизнь является процессом, действительностью в ее динамике, всегда завершающейся, рано или поздно, кристаллизацией правоотношений или их разрушением... в противоположность понятию правовой жизни понятие правовой системы характеризует общество с точки зрения одной из его структур как продукта кристаллизации общественных процессов»5.
4 Вопленко Н. Н, Рудковский В. А. Рецензия на монографию «Правовая жизнь в современной России: теоретико-методологический аспект» / под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. Саратов, 2005. С. 250.
5 Малахов В. П., Эриашвили Н. Д. Правовая жизнь, ее содержание и формы // Ме-
В-третьих, по объему понятие «правовая жизнь» действительно значительно богаче и шире понятия «правовая система». При всем их внешнем первоначальном сходстве у данных категорий несовпадающие структуры. Никакая система не может включать в себя все то, что есть в жизни. В этом смысле они не конкуренты. Жизнь богаче любых систем, что, бесспорно, относится и к юридической сфере.
Говоря о сложном составе категории правовой жизни общества, К. В. Шундиков подчеркивает, что «постановка вопроса о соотношении понятий "правовая система" и "правовая жизнь" по объему представляется малоперспективной»6. В то же время автор пытается раскрыть структуру понятия «правовая жизнь» и в определенной степени продемонстрировать его объем (гл. 5 названной монографии). К тому же, если правовая система, по мнению К. В. Шундикова, выступает просто системой, то правовая жизнь общества - это уже макросистема7. Отсюда автор попадает в противоречивую ситуацию. С одной стороны, он не призывает сравнивать их по структуре и объему, а с другой стороны, по-разному квалифицирует их статус: соответственно система и макросистема, подтверждая тем самым, что понятие «правовая жизнь» более широкое, чем понятие «правовая система».
В рамках категории «правовая жизнь» (как более масштабной) можно основательнее изучать и категорию «правовая система», которая зависит от первой, изменяется под ее влиянием. Правовая жизнь содержит источники (истоки) разви-
тодологические и мировоззренческие проблемы современной юридической теории. М., 2011. С. 76.
6 Шундиков К. В. Синергетический подход в правоведении. Проблемы методологии и опыт теоретического применения: монография. М., 2013. С. 117.
7 Там же. С. 127.
тия не только права, но и всех иных правовых явлений (включая правовую систему).
Правовая система, в свою очередь, в большей степени нацелена на упорядочение юридической жизни общества, выступает по отношению к последней как организующий фактор. Правовая система, обоснованно отмечается в литературе, «это совокупность взаимосвязанных правовых средств, необходимых и достаточных для правового регулирования поведения»8, «есть определенная правовая организация данного обще-ства»9, «будучи стороной правовой жизни, она предстает как внутренне организованная, динамичная целостность, состоящая из процессов и действий, ведущих к образованию и совершенствованию правовых явлений и взаимосвязей между ними»10.
К тому же далеко не все исследователи оценивают понятие правовой системы как предельно широкое. В связи с этим Л. С. Явич правильно отмечал, что «было бы неверно включать в это понятие все без исключения юридические категории, всю правовую действитель-ность»11. На это претендует категория «правовая жизнь», охватывающая собой всю сферу, сопряженную с правом, как соответствующие ему сегменты (правомерные), так и несоответствующие (противоправные), как входящие в правовую систему, так и не входящие в нее (например, преступность), как упорядоченные, так и неупорядоченные и т. п. Справедливо подчеркивается Ю. Ю. Ве-тютневым, что «сама необходимость введения в научный оборот этого по-
8 Протасов В. Н., Протасова Н. В. Лекции по общей теории права и теории государства. М., 2010. С. 483.
9 Червонюк В. И. Теория государства и права. М., 2006. С. 597.
10 Кухарук Т. В. Некоторые теоретико-методологические вопросы исследования понятия правовой системы общества // Правоведение. 1998. № 2. С. 50.
11 Явич Л. С. Сущность права. Л., 198 5. С. 41.
нятия была связана с тем, что правовая жизнь (в отличие от правовой системы) включает в себя не только официальные, легально признанные явления, но и различного рода отступления, отклонения от юридически установленных образцов»12.
В литературе, на наш взгляд, звучат не совсем корректные призывы. Так, В. В. Сорокин указывает: «...зачастую вместо того, чтобы уделить серьезное внимание понятию "правовая система" авторы стремятся предложить взамен совершенно новые термины - "правовую жизнь", "правовое поле" и другие»13.
Во-первых, почему вместо исследования одних явлений предлагается исследовать другие; во-вторых, почему нужно «уделять серьезное внимание» только понятию правовой системы; в-третьих, понятие правовой жизни предлагается вовсе не взамен понятия правовой системы, а наряду и вместе с ней, поскольку это разные категории, отражающие соответственно и разные уровни юридического бытия.
Сам В. В. Сорокин в той же книге пишет об этом, противореча собственному предыдущему высказыванию: «...по отношению к правовой жизни правовая система выполняет организующую роль. С точки зрения внутренней организации правовой жизни, заметим, что ее нельзя причислять к разряду систем, ибо она включает и неупорядоченные явления и процессы, а также компоненты, лишенные взаимных системных связей. Понятие правовой жизни позволяет охватить конгломерат правовых проявлений в несистемном виде. Термин "правовая жизнь" имеет право на существование как наиболее широкая общетеоретическая ка-
12 Ветютнев Ю. Ю. «Свет» и «тень» правовой жизни // Актуальные проблемы правовой политики и правовой жизни современной России: сб. ст. Тамбов, 2008. С. 51.
13 Сорокин В. В. Правовая система переходного периода: теоретические проблемы. М., 2003. С. 27.
тегория, обнимающая собой всю сферу бытия права»14.
Во вступительной статье к книге Ж. Карбонье «Юридическая социология» В. А. Туманов точно подметил нюансы отличия правовой системы от правовой жизни общества. В частности, он писал: «Ж. Карбонье посвящает правовой системе целый подраздел главы второй. Хотя автор исходит из верной посылки о том, что для социологии права правовая система это нечто иное, чем аналогичное понятие в теории позитивного права или в сравнительном правоведении, тем не менее его социологическая система права предстает как весьма расплывчатое образование. Перед нами не столько правовая система, сколько конгломерат явлений правовой жизни общества (курсив мой. - А. М.), их перечисление без уяснения системообразующих факторов и необходимых внутренних связей, которые и делают систему целостным единством»15.
Об этом же пишут и Н. Н. Воплен-ко и В. А. Рудковский, когда подчеркивают, что «понятие правовой системы охватывает круг явлений правовой жизни общества, которые находятся между собой в состоянии определенной системной связанности как элементы единой национальной системы, существующей на основе принципов целостности и упорядоченности. Здесь нет места для случайных и непредсказуемых явлений. По общему правилу правовая система - гармоничный продукт внутренних закономерностей общественного развития, что и определяет ее понятийную ценность. Однако сводить всю реальную практику правового бытия к системно-структурной упорядоченности вряд ли оправданно. Поэтому понятие "правовая жизнь общества" перекрывает своим объемом и качественной ха-
14 Сорокин В. В. Указ. соч. С. 63-64.
15 Туманов В. А. Вступительная статья к книге Ж. Карбонье «Юридическая социология». Благовещенск, 1998. С. 14.
рактеристикой мир правовых явлений, как системно взаимосвязанных, так и находящихся в состоянии хаоса, неупорядоченности, случайности и т. д. Системность и суммативность в равной мере присущи данному понятию. И это, думается, оправдывает существующую дискуссию о его содержании и категориальном ста-
Что же касается структуры категории «правовая система», то нацеленность ее разработчиков на то, чтобы данная система включала в себя «всю совокупность юридических явлений общества»17, была преждевременной, отражала определенный первоначальный этап в исследовании рассматриваемого явления. Но потом, как это обычно и бывает, приходит более четкое понимание и все встает на свои места.
Следует отметить тот факт, что до конца 90-х гг. XX столетия под правовой системой понимали в основном упорядоченную совокупность лишь позитивных юридических явлений. О негативных (но не противоправных) элементах стали писать относительно недавно и то во многом «под давлением» вводимой категории «правовая жизнь», которая как раз и содержит негативные (в том числе и противоправные) начала как свою неизбежную составную часть.
Более того, специалисты, исследующие правовую систему, практически не уделяют должного внимания, ее негативным моментам, считая, что достаточно говорить лишь о некоторых, «которые неотъемлемо характеризуют элемент правовой системы как необходимую, функциональную единицу системы и составляют ее непосредственное содержание. К негативным явлениям... можно отнести пробельность права, правовой нигилизм, множественность и
16 Вопленко Н. Н, Рудковский В. А. Указ. соч. С. 250-251.
17 Матузов Н. И. Правовая система разви-
того социализма // Советское государство и
право. 1983. № 1. С. 18.
противоречивость источников права и т. д.». Другие же «негативные правовые явления (правонарушения и т. п.) на роль необходимых, функциональных единиц правовой системы явно не подходят»18.
Итак, понятие правовой системы не в состоянии включать все юридические явления, оно явно не справляется с этой задачей и не способно без ущерба «для себя» содержать вышеназванный объем элементов. Поэтому «повисает в воздухе» и следующий тезис: «Довод, согласно которому правовая система якобы оставляет за своими рамками негативные процессы и поэтому нужна более широкая категория, которая отражала бы не только положительное, но и отрицательное начало, также несостоятелен, поскольку и правовая система воспринимается наукой, общественным мнением, гражданами, другими субъектами не иначе как со всеми ее недостатками и изъянами, плюсами и минусами, "положительными и отрицательными началами", а вовсе не в рафинированном виде»19.
Поэтому и нужна более широкая категория, вбирающая в себя не только отдельные «избранные» недостатки и изъяны, а всю юридическую тотальность, поделенную на два противоположных сегмента: позитивную, правомерную, («световую») и негативную, противоправную, в том числе преступную («теневую»), выступающих в качестве своеобразных антиподов. Иначе полноценный анализ юридической жизни общества провести не удастся. Требуется «выход» именно на предельно крупные и одновременно отрицающие друг друга подразделения нашей юридической действительности, чтобы показать их масштабное взаимодействие, «взаимопереходы» и «переливы» друг в друга (например, легализацию и делегализацию,
18 Сорокин В. В. Указ. соч. С. 30-31.
19 Матузов Н. И. Правовая жизнь как объект научного исследования. С. 22-23.
криминализацию и декриминализацию и т. д.).
Как известно, согласно диалектике, чтобы «анализ позволил выявить природу самого объекта, надо доводить его расчленение до обнаружения не только различных, но и противоположных компонентов... Дело в том, что противоположность есть крайняя степень различия, поэтому только различие, доведенное до противоположности, является законченным (завершенным). При этом особый интерес представляет выявление таких противоположностей, которые противоречат друг другу и потому исключают всякое (существующее наряду с ними) третье. Таким образом, только "расщепление" объекта на противоположности обеспечивает наибольшую полноту и глубину анализа»20.
Другими словами, позитивная и негативная части правовой жизни общества - это два явления, которые не могут быть поняты одно без другого, ибо каждое из них предполагает противоположное. Основательно проанализировать позитивную (правомерную) жизнь возможно лишь на фоне негативной (противоправной) жизни и в рамках общего понятия «правовая жизнь». Правильно отмечается в литературе, что «исследование нормального состояния любой системы не может быть ограничено ее рамками, выведено только из нее самой, вне связи с системами более высокого порядка. Сущность аномалий организма не может быть выявлена без рассмотрения той функции, которую они играют в развитии вида в целом, то есть без обращения к более широкой системе связей, в которую эти образования включены как элементы и относятся как часть к целому»21.
К тому же позитивные («свет») и негативные («тень») составляющие
20 Материалистическая диалектика / отв. ред. Ф. Ф. Вяккерев: в 5 т. Т. 1. М., 1981. С. 24.
21 Там же. С. 287.
правовой жизни можно рассматривать как парные юридические категории, поскольку они:
1) выражают некое юридическое целое, выступая двумя противоположностями соответственно со знаками «плюс» и «минус»;
2) диалектически связаны между собой (изменения в одной составляющей правовой жизни ведут к изменениям в другой), что проявляется в специфических «взаимопереливах», «взаимопереходах» позитивных сегментов в негативные и наоборот;
3) выступают двумя обобщающими компонентами, вбирающими в себя разнополярные, но относящиеся к праву явления;
4) олицетворяют собой соответственно позитивную (правомерную, «световую») и негативную (противоправную, «теневую») реальности;
5) обозначают в своей совокупности все юридические явления и процессы, всю юридическую тотальность.
Разумеется, правовая жизнь общества - междисциплинарное понятие, заимствованное из других наук. Однако это относится ко многим иным понятиям, ныне «прописавшимся» в юриспруденции.
В. В. Сорокин высказывает определенное беспокойство по поводу сложившейся ситуации в современной юридической науке. В частности, он пишет, что «к настоящему моменту аналитические разработки в праве перешагнули через имеющиеся теории, и накопленный теоретический материал в них уже не укладывается. Однако вводимые в теорию права понятия не должны приводить к игнорированию или недооценке ее собственного категориального аппарата, "растворять" его в юридических понятиях, заимствованных из иных отраслей знаний»22.
22 Сорокин В. В. Указ. соч. С. 27.
Во-первых, то, что «к настоящему моменту аналитические разработки в праве перешагнули через имеющиеся теории, и накопленный теоретический материал в них уже не укладывается», отражает обычный ход развития любой науки, ее постоянные качественные изменения. Это позитивное свидетельство ее дальнейшего движения вперед к освоению новых более сложных объектов. Именно поэтому и возникает потребность в категориях более широкого плана, способных охватить данные новые аналитические разработки, «перешагнувшие через имеющиеся теории и накопленный теоретический материал». И такой категорией по отношению к категории правовой системы выступает правовая жизнь. Она вполне может преодолеть те трудности, которые возникли у категории правовой системы, связанные с охватом всей тотальности юридических явлений.
Во-вторых, правовая жизнь, как вводимое в теорию права понятие, вовсе не приводит «к игнорированию или недооценке» имеющегося категориального аппарата, например, правовой системы. Наоборот, с помощью категории правовой жизни можно попытаться очертить более точные границы понятия правовой системы (которые необоснованно стали расширяться), более четко определить функции последней применительно к той же правовой жизни (правовая система призвана поддерживать в ней определенный порядок, организовывать ее).
В-третьих, само понятие правовой системы не выступает ярким представителем «собственного категориального аппарата» теории права, оно тоже, как известно, заимствовано из общей теории систем и других гуманитарных наук (прежде всего социологии, политологии, философии). Только заимствовано чуть раньше, ибо раньше в ней и возникла потребность. Однако временной параметр здесь не может выступать главным. Поэтому «растворять» по-
нятие правовой системы не приходится; оно изначально «растворено» в «иных отраслях знаний»23.
Следовательно, основательное исследование правовой жизни общества - следующий важнейший этап в развитии юридической науки (и прежде всего теории права), в рамках которого требуется анализировать не только право и правовую систему, но и все юридические явления вместе взятые, не только позитивные (правомерные), но и негативные (противоправные), их составляющие, не только с формально-юридических, но и с общекультурных позиций (с точки зрения экономической, политической, нравственной и иной жизнедеятельности), что требует привлечения соответствующего методологического ресурса, позволившего «выйти» на решение подобной весьма непростой научной задачи.
Верно отмечается в литературе, что, во-первых, «в понятии "правовая жизнь общества" отражается неразрывная связь правовых явлений со всеми другими сферами об-щества»24, во-вторых, введение категории «правовая жизнь» «отражает тенденцию развития отечественной правовой мысли в направлении все большего расширения границ правовой действительности», в-третьих, «правовая мысль достигла в своем развитии такой точки (стадии, ступени и т. д.), когда требуется включение в поле зрения исследователя общекультурных факторов»25, в-четвертых, «сегодня мы находимся на таком этапе, когда можно и нужно отнестись к имеющимся фактам отечественной правовой жизни с несколько иных, непривычных позиций: не с чисто формально-юридических, социологических, психологических, кибернетических или аб-
23 Сорокин В. В. Указ. соч. С. 27.
24 Бельский К. Т. Формирование и развитие социалистического правосознания. М., 1982. С. 30.
25 Право и культура / отв. ред. Н. С. Соко-
лова. М., 2002. С. 66.
страктно-общечеловеческих, а через призму национально-исторической и культурно-типологической природы отечественного правового мира в интересах познания его конкретной целостности и системности. Далеко не случайно, что именно в пореформенный период в отечественной юридической науке стала разрабатываться категория "правовая жизнь" как попытка взглянуть на российские правовые явления с новых социально-культурных и догматических позиций. Категория "правовая система" в большей мере обозначает иной - си-нергетический и сравнительно-правовой аспекты исследования национальных правовых явлений»26.
Из всего сказанного можно сделать определенные выводы.
1) выступая разновидностью (формой) социальной жизни, призвана олицетворять ее проявление в юридической сфере;
2) создает условия для полноценного соотношения с экономической, политической, нравственной и иной жизнью, выступая наряду с ними однопорядковой, одноуровневой категорией;
3) содействует исследованию юридической сферы в большей степени с точки зрения общекультурных, общесоциальных факторов;
4) охватывает все правовые явления, причем как позитивные, так и негативные, выражая своего рода юридическую тотальность;
5) позволяет в свою очередь анализировать позитивную (правомерную) и негативную (противоправную, теневую) составляющие как соответствующие позитивные (правомерные) и негативнее (противоправные) всеобщности (тотальности), которые
26 Синюков В. Н. Российская правовая система. Введение в общую теорию: монография. 2-е изд. М., 2010. С. 18.
должны исследоваться комплексно, системно как взаимосвязанные сегменты, как две противоположности одного целого - правовой жизни;
6) способствует их рассмотрению во взаимодействии, взаимопереходах позитивной части правовой жизни в негативную (например, процессы криминализации, делегализации) и, наоборот, негативной части в позитивную (декриминализации, амнистии);
7) отражает диалектику юридического бытия, базирующуюся на противоречиях (противоборстве, борьбе) позитивной (правомерной) и негативной (противоправной) составляющих ее начал;
8) содержит в себе как организующие (регулирующие), так и самоорганизующие (саморегулирующие) начала, позволяющие правовой жизни нормально развиваться;
9) выступает в качестве своеобразной внешней («питательной») среды для правовой системы общества (подобно тому, как экономическая, политическая и нравственная жизнь выступает такой же средой соответственно для экономической, политической и нравственной систем);
10) ориентирует на познание не только статической, но и преимущественно функциональной, динамичной составляющей юридического бытия общества;
11) показывает не только юридическую действительность (реальность), но и исторические аспекты юридического бытия общества, как настоящее, так и прошлое, своего рода генезис, историю его становления и развития.
Категория «правовая жизнь общества», будучи предельно широкой, позволяет к тому же, во-первых, в некоторой степени определить (а в ряде случаев уточнить) границы иных категорий, так или иначе в нее входящих; во-вторых, «ранжировать» (приводить в порядок) входящие в нее категории; в-третьих, увидеть то, как они связаны между собой и с самой категорией «правовая жизнь общества».
В условиях глобализации, как ни парадоксально, в тщательном изучении нуждаются культурно-исторические аспекты отечественной правовой жизни, что требует нового методологического инструментария. Задача современной отечественной методологии - найти такое измерение права, которое не разрывало бы целостности этого юридического феномена с духовным строем России, ее уникальным культурным миром. В связи с этим В. Н. Синюков и Т. В. Синюкова подчеркивают, что «категория "правовая жизнь", введенная А. В. Малько, вполне может выполнить роль методологического понятия права при условии проведения специфической правовой конструктивизации уже известных правовых объектов. Эта теоретическая задача весьма сложная»27.
В условиях дальнейшего усложнения социальных связей правовое развитие общества все настойчивее требует интегрального, прежде всего общетеоретического анализа правовой жизни как различных стран, так и отдельных регионов.
Библиографический список
Алексеев С. С. Теория права. 2-е изд. М., 1995.
Бельский К. Т. Формирование и развитие социалистического правосознания. М., 1982.
Ветютнев Ю. Ю. «Свет» и «тень» правовой жизни // Актуальные проблемы правовой политики и правовой жизни современной России: сб. ст. Тамбов, 2008.
Вопленко Н. Н., Рудковский В. А. Рецензия на монографию «Правовая жизнь в современной России: теоретико-методологический аспект» / под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. Саратов, 2005.
Кухарук Т. В. Некоторые теоретико-методологические вопросы исследования понятия правовой системы общества // Правоведение. 1998. № 2.
27 Синюков В. Н., Синюкова Т. В. К обновлению методологии юридической науки // Современные методы исследования в правоведении / под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. Саратов, 2007. С. 38.
Малахов В. П., Эриашвили Н. Д. Правовая жизнь, ее содержание и формы // Методологические и мировоззренческие проблемы современной юридической теории. М., 2011.
Малько А. В. Теория правовой политики: монография. М., 2012.
Материалистическая диалектика / отв. ред. Ф. Ф. Вяккерев: в 5 т. Т. 1. М., 1981.
Матузов Н. И. Правовая жизнь как объект научного исследования // Правовая жизнь в современной России: теоретико-методологический аспект / под ред. Н. И. Матузо-ва, А. В. Малько. Саратов, 2005.
Матузов Н. И. Правовая система развитого социализма // Советское государство и право. 1983. № 1.
Право и культура / отв. ред. Н. С. Соколова. М., 2002.
Протасов В. Н., Протасова Н. В. Лекции по общей теории права и теории государства. М., 2010.
Синюков В. Н. Российская правовая система. Введение в общую теорию: монография. 2-е изд. М., 2010.
Синюков В. Н., Синюкова Т. В. К обновлению методологии юридической науки // Современные методы исследования в правоведении / под ред. Н. И. Матузова, А. В. Маль-ко. Саратов, 2007.
Сорокин В. В. Правовая система переходного периода: теоретические проблемы. М., 2003.
Туманов В. А. Вступительная статья к книге Ж. Карбонье «Юридическая социология». Благовещенск, 1998.
Червонюк В. И. Теория государства и права. М., 2006.
Шундиков К. В. Синергетический подход в правоведении. Проблемы методологии и опыт теоретического применения: монография. М., 2013.
Явич Л. С. Сущность права. Л., 1985.
Конкретизация в праве:
методологические основы исследования
ВЛАСЕНКО Николай Александрович, доктор юридических наук, профессор, заведующий отделом теории законодательства Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации
Российская Федерация, 117218, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, д. 34
Рассматриваются основания исследования феномена конкретизации права. Анализируются логическое и языковое содержание конкретизации права как предметной деятельности человека. Посредством особенностей категории «неправо» иллюстрируются пределы деятельности человека по конкретизации права. Выделяются правотворческая конкретизация и ее формы (предметная и логическая) и правореализационная конкретизация, в частности, рассматривается правоприменительная конкретизация в связи с юридической квалификацией. Ставится вопрос о злоупотреблении конкретизацией права. Утверждается, что эффективность исследования категории «конкретизация права» предопределена правопониманием; понимание конкретизации права как перехода от неопределенности к определенности правового регулирования является наиболее эффективным в отличие от интегративного право-понимания. Неэффективность интегративного подхода связывается с включением в понятие права разносторонних элементов.
* В основу статьи положены тезисы двух докладов автора по данной проблеме: Власен-ко Н. А. Методологические основы исследования феномена правовой конкретизации: доклад на IX Международной научно-практической конференции «Конкретизация права: теоретические и практические проблемы». Москва, 21-25 апреля 2014 г.; Власенко Н. А. Конкретизация в праве: природа и пути исследования: доклад на Международном симпозиуме «Конкретизация законодательства как технико-юридический прием нормотворческой, интерпретационной, правоприменительной практики». Геленджик, 27-28 сентября 2007 г.
Правовая жизнь общества - это форма социальной жизни, выражающаяся преимущественно в правовых актах и правоотношениях, характеризующая специфику и уровень правового развития данного общества, отношение субъектов к праву и степень удовлетворения их интересов.
Правовая жизнь - совокупность многообразных видов и форм деятельности и поведения людей, их коллективов в сфере действия права, направленных на обеспечение условий и средств существования, реализации частных и публичных, индивидуальных и групповых интересов, утверждения соответствующих им ценностей. Правовая жизнь характеризует рассматриваемые в единстве предметные формы бытия человека и общества, их отношение к праву, использованию правовых средств для осуществления индивидами и их объединениями своих интересов и потребностей. Правовая жизнь обусловлена феноменом действующего права и в этом смысле представляет собой мир упорядоченных (предусмотренных) нормами права реалий (действий, поступков, отношений). Правовая жизнь как явление «богаче», насыщеннее права.
Можно выделить следующие признаки правовой жизни.
1. Она выступает составной частью и особой разновидностью общественной жизни, ибо право - социальный институт, адаптированный к особенностям жизни конкретного народа. Если общественная жизнь представляет собой постоянный процесс производства и воспроизводства социальных отношений между людьми, который включает в себя все их многообразие, то правовая жизнь включает в себя совокупность юридических факторов, ведущих к юридическим последствиям. Правовые акты и правоотношения образуют специфическую ткань юридической стороны жизни общества, являются одной из важнейших разновидностей социальных актов и связей.
2. Правовая жизнь связана с юридическими правилами поведения (предписаниями) и с соответствующими юридическими последствиями.
3. Правовая жизнь в своей основе имеет объективно выраженное право по отношению к обществу, базируется на «объективном значении права» (И.А. Ильин) для социальной жизнедеятельности.
4. Она есть одно из условий существования государственно–организованного общества, так как призвана определенным образом оформлять личную, государственную и общественную жизнь.
5. Правовая жизнь - часть духовной практики народа, наиболее ярко показывающая особенности той или иной нации, ее специфику, менталитет.
6. Правовая жизнь тесно взаимосвязана с экономической и политической жизнью. Первая в большей мере выступает по отношению к последним в виде своеобразной формы. Вместе с тем она может, как известно, оказывать на экономику и политику и обратное воздействие стимулирующего либо сдерживающего плана. Учитывая, что экономические и политические факторы в этом смысле соотносятся с юридическими соответственно как содержание и форма, изучать правовую жизнь в чистом виде, как это предлагал в свое время Г. Кельзен, было бы недостаточно.
7. Правовая жизнь характеризует специфику и уровень правового развития данной страны, отношение субъектов к праву и степень удовлетворения их интересов. «Подобно тому, как говорят о политической и культурной жизни общества, можно и нужно говорить о правовой жизни, которая не менее интенсивна и богата, а в определенном смысле даже более разнообразна и насыщена, чем в указанных выше областях, поскольку именно в данной сфере постоянно возникают и разрешаются всевозможные социальные коллизии, происходят острые столкновения добра со злом, человеческих судеб с законом» (Н.И. Матузов).
8. Правовая жизнь именно совокупность всех форм юридического бытия общества, а не система, ибо она включает в себя и неупорядоченные процессы, (не господствующую правовую идеологию, правонарушения и т.д.), и определенные случайные факторы и т.п. Данное понятие позволяет охватить все нюансы и проявления права, его структуру и динамику, ставшее и становящееся. Исследуя природу правовой жизни общества, по нашему мнению, необходимо руководствоваться принципом «философии жизни», который позволяет понять повседневную жизнь как органическую, динамическую систему, способную к самоорганизации, продуцированию норм рационального поведения, социальной деятельности.
9. Правовая жизнь есть как сфера осуществления энергии права, его потенциала, творческой роли, так и совокупность многообразных форм правовой и противоправной активности участников правоотношений. В праве ведь субъекты живут в различном качестве: истцов и ответчиков, адвокатов и прокуроров, судей и экспертов, наследодателей и наследников, потерпевших и подсудимых, следователей и подозреваемых, свидетелей и обвиняемых, депутатов и избирателей, законопослушных граждан и рецидивистов.
10. Правовая жизнь содержит комплекс всех юридических явлений, включающий как позитивные, так и негативные составляющие. Если к первым следует отнести само право (отражающее права человека, идеи справедливости, гуманизма, свободы и т.п.); правовую систему в целом; механизм правового регулирования; законные правовые акты (правомерные действия, их результаты, юридические документы); юридические поступки (как разновидность правомерного действия–юридического факта) и события как юридический факт; правовые режимы и составляющие их первичные юридические средства (льготы, поощрения, дозволения, запреты, наказания, обязанности и т.п.); правоотношения и юридическая практика; правосознание и правовая культура; законность и правопорядок; юридическая наука и образование (и их структуры) и т.д.; то ко вторым - в основном негативные, противоправные явления (преступления и иные правонарушения; их субъекты и криминальные структуры; коррупция, злоупотребления, деформации правосознания, выражающиеся, в частности, в правовом нигилизме, идеализме, популизме; ошибки в праве и иные, препятствующие положительной юридической деятельности, факторы).
Как ни странно, до сих пор не существовало категории, которая охватывала бы всю сферу бытия права со всеми позитивными и негативными его проявлениями. И те, и другие различаются по природе и направленности, как, например, правомерное и противоправное поведение. Однако по своему характеру - они правовые и выступают составными частями юридической среды, являются сегментами правового поля. «Основное различие в рамках правового поведения - это различие между поведением правомерным и неправомерным, противоправным» (В.Н. Кудрявцев)
На наш взгляд, в вышеприведенном положении противоправное поведение обосновано названо правовым (но не правомерным), как, собственно, обосновано называют правовыми и незаконные акты. Ведь здесь речь идет не о правомерности либо неправомерности, а об отнесении данных феноменов к юридическим явлениям, не о праве как таковом, а о юридическом бытие, о специфической форме жизнедеятельности, которые неизбежно включают в себя и теневой сектор.
Подобно экономической жизни, которая состоит не только из положительных начал, но и из отрицательных (криминальная, «теневая» экономика), и правовая жизнь точно так же включает в себя разные полюсы жизненных процессов, различную, зачастую прямо противоположную, юридическую реальность.
Думается, любая жизнь, независимо от ее формы не может содержать только конструктивные, положительные начала, ибо она включает в себя все возможные проявления, реальное существование различных тенденций, видов поведения, со всеми их достоинствами и недостатками.
В этой связи понятие «правовая жизнь» позволяет весьма объемно взглянуть на правовую действительность как позитивного, так и негативного плана. Такой взгляд необходим, ибо придает правовым реалиям определенную целостность. Ведь важно видеть в правовой жизни не только плюсы, но и минусы. Именно с последними право и вся правовая система призваны бороться. Данная категория дает возможность смотреть на существующий юридический быт не через «розовые очки», а, наоборот, со всеми его достижениями и потерями, успехами и неудачами, свершениями и ошибками, сильными и слабыми сторонами.
Отсюда далеко не случайно в развитии правовой жизни просматриваются два прямо противоположных направления: одно связано с организацией социальных связей, другое - с их дезорганизацией. В правовой жизни есть и гармония между ее элементами, но есть и определенный разлад, рассогласованность, нарушение известного равновесия.
В силу того обстоятельства, что теневой сегмент правовой жизни занимает сейчас весьма заметное место в современном российском обществе, именно данный огромный пласт юридической действительности и требует к себе особого внимания. Ведь на самом деле немалая часть российской правовой жизни осуществляется пока в «тени», в негативном сегменте юридического бытия. Речь идет и об обвальном росте преступности, и о «теневой» экономике, и о «теневых» избирательных технологиях («черном пиаре»), и о «теневом» правотворчестве (всевозможных лоббистских тенденциях), и о «теневой» юстиции (когда правовые споры разрешаются с помощью преступных группировок), и о «теневом» исполнении наказании (например, заказных убийствах) и т.д. Это во многом результат «реформ», когда государство вывели из равновесия деструктивные силы «демократической» политической элиты.
На течение правовой жизни влияет множество различных факторов: финансово–экономические, материально–организационные, партийно–политические, нравственно–религиозные, национально–исторические, культурно–идеологические, социально–классовые, технико–информационные, духовно–научные, природно–географические и т.п.
Так, климатические и географические условия существования конкретной страны, бесспорно, откладывают свой отпечаток на характер правовых обычаев, природу правовых актов. Вряд ли кто будет отрицать и тот факт, что имеющиеся финансово–экономические и материально–организационные ресурсы могут выступить в роли важнейших гарантий юридических предписаний и механизмов. Компьютеризация и иные средства технико–информационного процесса содействуют, в частности, созданию информационно–правовых систем, позволяющих более оперативно и эффективно пользоваться юридическими возможностями. В зависимости от социальной структуры общества, степени напряженности в классовых, национальных и религиозных отношениях, характер и содержание правовой жизни могут в значительной мере различаться между собой. Ясно, что в подлинно демократическом государстве, где народ может реально повлиять на власть, где человеку предоставлены необходимые юридические рычаги, в правовой жизни больше солидарности и законности.
Для того, чтобы активно и результативно участвовать в правовой жизни, необходимы соответствующие знания, умения и навыки, компетентность и профессионализм субъектов юридической деятельности, ибо юридическая сфера - целый мир со своим языком, системой понятий, традициями, историей, культурой.
Поэтому правовая жизнь зависит и от степени знания обществом законов и подзаконных актов, и от уровня развития его правосознания, и от социально правовой активности конкретных лиц.
Участие людей в правовой жизни многообразно по формам вовлеченности (индивидуальная и коллективная), эпизодичности, уровню выражения интересов в правовых актах. Письма и обращения российских граждан в средства массовой информации подчас содержат сугубо иждивенческие настроения по поводу построения у нас правового государства, как будто его кто–то построит без самих этих граждан.
Между тем только осознание необходимости инициативного поведения в правовой сфере, повышения юридической и политической культуры сможет стать настоящей гарантией приоритета прав человека как высшей ценности над правами государства. Так же как любой уважающий себя спортсмен должен ежедневно поддерживать соответствующую физическую форму и постоянно подтверждать высокие результаты, точно так же и общество, и каждый индивид ежедневно должны поддерживать свою «правовую форму» бытия, постоянно бороться за свои права, отстаивать справедливость, ибо правовое государство - это не столько результат, сколько процесс. Он не достигается автоматически, раз и навсегда. Данный уровень правовой жизни необходимо систематически поддерживать, отвоевывать у бесправия.
Здесь будет уместным воспроизвести слова Р. Иеринга, который отмечал, что «каждый, кто защищает свое право, тот в узких пределах его защищает право вообще».
Сама правовая жизнь не однородна. Ее можно классифицировать по различным основаниям. Так, в зависимости от предмета правового регулирования она подразделяется на конституционно–правовую, гражданско–правовую, административно–правовую и т.п.; в зависимости от характера - на материально– и процессуально–правовую; в зависимости от субъектов - на правовую жизнь общества в целом, государства и его структур, классов и социальных групп, отдельных личностей; в зависимости от органов государства, активно участвующих в ней - на судебную, прокурорскую, следственную, нотариальную и т.д.; в зависимости от сферы проявления - на внутригосударственную и международно–правовую; в зависимости от степени соответствия нормам права - на правомерную и противоправную.
ПРАВОВАЯ ЖИЗНЬ РОССИИ: ПОНЯТИЕ И СУЩНОСТЬ
ПУЗИКОВ Руслан Владимирович
Аннотация: настоящая статья посвящена вопросам современной правовой жизни России. Автор раскрывает проблемы формирования и развития современной правовой жизни в Российской Федерации, выявляет характерные черты и особенности, делает попытку выработать рекомендации по ее совершенствованию.
Annotation: the present article is devoted questions of modern legal life of Russia. The author opens problems of formation and development of modern legal life in the Russian Federation, reveals characteristic features and features does attempt to develop the recommendation about its perfection.
Ключевые слова: правовая жизнь, правовая политика, юридическая доктрина, право.
Key words: legal life, the legal policy, the legal doctrine, the right.
В современных условиях среди различных областей социальной жизни - экономической, нравственной, политической, религиозной и других
Российского общества особое место занимает правовая жизнь в связи с тем,что социальноэкономические и государственно-правовые пласты сегодняшней действительности требуют все более четкого правового регулирования. Это связано с тем, что в настоящее время субъектам важно активно использовать право для решения насущных проблем, для выхода из различного рода конфликтов. В основе этого лежат непростые процессы, сопряженные с формированием правового государства, с правовой модернизацией всей Российской Федерации.
Направленность России на формирование современной правовой системы актуализирует необходимость изучения тех механизмов и условий в общей системе правового регулирования, которые давно сложились и продолжают существовать в России. Известный русский философ B.C. Соловьев писал: «Одно только мы знаем наверное: если Россия не исполнит своего нравственного долга, если она не отречется от национального эгоизма, если она не откажется от права силы и не поверит в силу права, если она не возжелает искренно и крепко духовной свободы и истины - она никогда не сможет иметь прочего успеха ни в каких делах своих, ни внешних, ни внутренних»1. Понимание закономерностей и правовых ориентиров российской действительности - путь формирования гражданского сознания, действенного мировоззрения.
Правом может быть не любой законодательный произвол, а лишь такая система регулирования общественных отношений, которая опирается на уже сложившиеся и активно функционирующие в обществе механизмы упорядочения.
1 Соловьев B.C. Собрание сочинений. Т.1. - М, 1913. - С.125.
Что касается российского права, то здесь глубоко укоренена традиция истолкования права как явления, опирающегося на мощный моральный, культурный, религиозный фундамент в осуществлении своей упорядочивающей функции в обществе; неоднократно подчеркивалось, что закон без общечеловеческих ценностей замещается произволом, что право есть должное в человеческих отношениях. Исходя из этого, право в необходимых случаях должно оказывать сопротивление беззаконию со стороны политики и властных структур, своими нормами и предписаниями обязано остановить творящийся произвол в обществе.
Однако, как показывает опыт, многое здесь зависит и от того, как трактуется право, т.е. исходным пунктом исследования проблем правовой политики является глубокое понимание права, его возможностей и силы.
Термин «право» в самом общем плане означает «дозволенность поведения», или обоснованную дозволенность, у которой есть признаваемое обществом основание. В то же время с предельной строгостью следует отметить, что этот термин употребляется в нескольких значениях, что является немаловажным для разработки проблем правовой политики.
Обратим внимание, что этот термин употребляется в неюридическом смысле, когда речь идет о моральных правах и т.д. В то же время под данным термином подразумевается естественное право, права человека. Наконец, право имеет собственно юридическое значение, охватываемое понятием «позитивное право», т.е. право наличное, реальное, официальное, связанное с деятельностью государственных органов.
Само позитивное право разграничивается на субъективное право - право в субъективном смысле, т.е. юридическая дозволенность поведения для конкретного субъекта и объективное право - право
в объективном смысле, т.е. нормативный регулятор юридически дозволенного. Другими словами, это нормативный критерий юридически дозволенного, недозволенного и предписанного.
Специального внимания заслуживает одна из областей «неюридических» прав, находящаяся в сложной взаимосвязи с позитивным правом -естественное право, охватываемое, прежде всего, понятием «права человека».
Естественное право, как нам представляется,
Это не сама по себе дозволенность, а требования о дозволенности поведения, предопределенные природой человека. Естественное право выражается в нормах морали и гуманистических идеалах.
Позитивное право может не соответствовать естественному праву, и тогда возникает острый конфликт между «двумя дозволенностями»: официальной, т.е. нормами и институтами позитивного права, и требованиями естественного права.
В связи с этим можно подчеркнуть, что историческая миссия позитивного права состоит в том, чтобы своей сутью выразить требования о дозволенном, которые заключены в естественном праве, в естественных притязаниях индивидов на свободу.
Значимость позитивного права состоит в том, что это, прежде всего, писаное право, т.е. выраженное в письменных документах. Это самостоятельная социальная реальность, система внешне объективированных институтов со своими закономерностями, свойствами, своей социальной ценностью.
Подчеркнем также, что существование позитивного права вызвано усложнением форм бытия людей, когда вместе с частной собственностью и автономной личностью, как опорными точками обретения людьми свободы, стали обостряться социальные конфликты, столкновения интересов, противоборство и даже распад общества.
В этих условиях возникла острая потребность, чтобы в жизнь общества вошел мощный регулятор, обеспечивающий функционирование общества как целостного организма, т.е. единый порядок, стабильность, гарантированность свободы в рамках закона. Поэтому нормы и принципы стали закрепляться письменно, благодаря чему позитивное право стало выступать как институциональное образование. Следовательно, письменные документы - это не только форма юридических норм, а само их бытие, сам способ их объективации
Вхождения в состав общественных явлений.
Право, возникая как регулятор постоянно складывающихся в обществе отношений, объективно получает закрепление в форме установлений, которые, будучи зафиксированы не только в письменных источниках, но и в передающихся от поколения к поколению преданиях и стереотипах
поведения, становятся обязательными для исполнения всеми членами человеческого общежития. Большую роль в правовой жизни общества играют национальный уклад жизни, традиционные верования, сложившиеся формы поведения, этническое самосознание. Обычно-правовые системы различных народов, в том числе и русского, являются результатом всего позитивного опыта правовой жизни, без чего невозможно стабильное существование государства.
Качественную определенность обычного права в России невозможно осознать вне рассмотрения его в контексте феномена правовой жизни. Российскую правовую жизнь нельзя сводить только к юридическим формам бытия; правовая реальность охватывает и правосознание с его элементами - правовой психологией и правовой идеологией.
Под правовой жизнью мы понимаем процессы, которые характеризуют собой не только совокупную, упорядоченную и неупорядоченную правовую действительность, но и процесс исторического развития права в целом, основные этапы его эволюции. Исследуя природу правовой жизни российского общества необходимо руководствоваться принципами, которые позволяют понять повседневную жизнь как органичную, динамическую систему, способную к самоорганизации, к продуцированию норм рационального поведения, социальной деятельности.
Немецкий правовед Р. Иеринг подчеркивал, что «жизнь права есть борьба, борьба народов, государственной власти, сословий, индивидуумов... Вся жизнь права, в общем, являет то же зрелище безостановочной борьбы и труда целого народа, какое представляет деятельность последнего в области экономического и умственного произ-водства»2.
Гредескул Н. отмечал в 1900 году, что «ход нынешней правовой жизни прямо опрокидывает некоторые давно и прочно устоявшиеся понятия, показывая с очевидностью, что действительная жизнь гораздо богаче форм нашего мышления и вовсе не поддается насильственному укладыванию на их прокрустово ложе»3. Алексеев Н. один из разделов своей книги «Основы философии права», опубликованной в 1924 году в Праге, назвал «Опыт усовершенствования правовой жизни»4. «Юридическая жизнь» - название одной из рубрик «Журнала российского права». Термин «правовая жизнь» довольно часто употребляется в современной иностранной юридической литературе. Так, Э. Аннерс
2 Иеринг Р. Борьба за право. СПб.. 1895. C.3.
3 Гредескул Н.А. К учению об осуществлении права. Интеллектуальный процесс, требующийся для осуществления права. - Харьков, 1900. - С.7.
4 Алексеев Н.Н. Основы философии права. - СПб., 1998. - С. 216.
в книге «История европейского права» использовал данное понятие трижды, причем применительно к различным странам - Италии, Франции, России. Например, анализируя реформы 60-х годов XIX века в России, автор пишет, что «необходимость правовых реформ, повысивших уровень правовой жизни и особенно юридической техники процесса именно ради экономической жизни, живо осознавался в кругах, поддерживавших реформы»5.
С достаточной уверенностью можно утверждать, что содержание и формы правовой жизни современного общества гораздо богаче той картины, которая устоялась в отечественной юридической науке. Это касается и понимания природы и действительной роли обычного права. В теории права все больше и больше подчеркивается роль обычного права, правового плюрализма, способствующих развитию нормальной правовой жизни. Обычное право воспринимается сегодня не как атавизм из прошлого, а как неотъемлемый компонент естественного правового развития общества, народа. Но в некоторых аспектах требуется новое отношение к обычному праву. Эта необходимость определяется обнаружением в современной жизни типов деятельности, источники происхождения которых связаны с повседневным опытом, общественным признанием, нравственными и политическими оценками, а также с рядом других факторов, не охватываемых правом в его юридической форме. Да и юридическое право стало более «чувствительным» к образу жизни российского общества.
Обычное право функционирует наряду и вместе с официальным правом; оно занимает особое место в системе правовых отношений. Подлинно демократическое государство, сосуществуя с институтами гражданского общества, не обладает монополией на право. В обществе всегда имеют место ситуации, когда юридическое право вступает в противоречие с местной традицией, то есть с действием обычного права. Все чаще и чаще высшие органы государственной власти сталкиваются с дилеммой: сохранить ли сложившийся паритет, правопорядок в достаточно больших регионах России или в крупных социальных группах (национальности, этносы, верующие), либо соблюсти принцип верховенства закона, как условия правового государства, модель которого достаточно неоднозначно и болезненно приживается в России ста последних лет.
Эффективное эволюционирование российской правовой жизни должно происходить за счет реального отражения обычного права в законодательстве и правоприменении. В свою очередь,
сущность обычного права определяется характером личностных отношений в конкретной социальной системе. Наиболее распространенные и устоявшиеся «теоретические предрассудки» в отношении феномена правовой жизни и обычного права связаны, на наш взгляд, с абсолютизацией сознательного тотального контроля жизни социума, единства правовых культур различных его слоев, а также с недооценкой значимости института прав человека в жизни государства и общества.
Самая общая характеристика правовой жизни дана в трудах С.С. Алексеева, Э. Аннерса, В.К. Бабаева, М.И. Байтина, В.М. Баранова, К.Т. Вельского, Ю.Ю. Ветютнева, Н.Н. Вопленко, И.В. Гоймана-Калинского, А.И. Демидова, В.Д. Зорькина, В.П. Кази-мирчука, В.Н. Карташова, И.В. Котелевской, В.Н. Кудрявцева, ТВ. Кухарук, В.В. Лазарева, В.В. Лапаевой,
А.В. Малько, М.Н. Марченко, Н.И. Матузова, А.Е. Михайлова, С.А. Муромцева, И.Д. Невважая, А.Ю. Сало-матина, Ю.А. Тихомирова, В.В. Трофимова, В.И. Чер-вонюка и др. Наибольшую ценность для общетеоретического анализа в этой области представляют научные работы Н.Н. Алексеева, Н.А. Гредес-кула, Г. Д. Гурвича, Р. Иеринга, П.А. Ильина, Б.А. Кис-тяковского, Н.М. Коркунова, К. Кульчара, И.В. Михайловского, П.А. Сорокина, Е.В. Спекторского, Е, Эрлиха и др.
Современный правопорядок представляет собой чрезвычайно сложную систему, целый своеобразный мир явлений, самым непосредственным образом связанных с жизнью людей. По справедливому замечанию Н.И. Крылова, «жизнь народная, и в особенности жизнь Юридическая, слишком разнообразна, многосложна, неуловима. Нет Кодекса, который бы мог заключить в себе все явления этой жизни, который бы мог уловить все движения свободной воли в Гражданском быту; нет языка, на котором бы можно было передать мысль так, как мы ее сознаем. Письменно, этой внешней форме, мы обыкновенно отчуждаем один избыток нашей идеи, лишний, как бы тягостный для нас; а все луч-икс, существо, удерживаем для себя: природа бережет наше внутреннее богатство, и, как бы не доверяя нашей расточительности, лишила нас всех средств к передаче. По этому общему уставу природы, всего менее Законодательство способно быть органом всецелого выражения Юридической жизни, всех верований народных. <...> Это общее для всех зеркало не показывает уже тех особенностей и оттенков, в которых выражается жизнь Юридическая»6.
Долгое время в отечественной юридической науке термин «правовая жизнь» воспринимался как понятие, содержание которого не требует отдель-
5 Аннере Э. история европейского права. - М., 1994. - С. 363.
6 Крылов Н.И. Об историческом развитии римского права в области
наук юридических. - М., 1983. - С.1-3.
ного определения и разъяснения. Малько А.В. определяет правовую жизнь как совокупность правовых актов и иных форм проявления права (в том числе и негативных), характеризующую специфику и уровень существующей юридической действительности, отношение субъектов к праву и степень удовлетворения их интересов7.
Правовая жизнь - составная часть и особая разновидность общественной жизни, ибо право -социальный институт, адаптированный к особенностям жизни конкретного народа; одно из условий существования государственно организованного общества, так как признано определенным образом оформлять личную, государственную и общественную жизнь; содержит комплекс всех правовых явлений, как позитивных, так и негативных.
Позитивные: само право (отражающее права человека, идеи справедливости, гуманизма, свободы и т.п.); правовая система в целом; механизм правового регулирования; законные правовые акты (правомерные действия, их результаты, юридические документы) и юридические поступки (как разновидность правомерного действия - юридического факта); события как юридический факт; правовые режимы и составляющие их первичные юридические средства (льготы, поощрения, дозволения, запреты, наказания, обязанности и т.п.); правоотношения и юридическая практика; правосознание и правовая культура; законность и правопорядок; юридическая наука и образование (и их структуры) и т.д.
Негативные: в основном противоправные явления (преступления и иные правонарушения; их субъекты и криминальные структуры; коррупция, злоупотребления, деформации правосознания, выражающиеся, в частности, в правовом нигилизме, идеализме, популизме; ошибки в праве и иные, препятствующие положительной юридической деятельности, факторы).
До сих пор не существовало категории, которая охватывала бы всю сферу бытия права со всеми позитивными и негативными проявлениями. И те, и другие различаются по природе и направленности (правомерное и противоправное поведение), однако по своему характеру они правовые и выступают составными частями юридической среды. Подобно экономической жизни, которая состоит не только из положительных начал, но и из отрицательных (криминальная и «теневая» экономика), правовая жизнь точно так же включает в себя разные полюсы жизненных процессов, различные, зачастую прямо противоположные юридические реальности.
Поэтому трудно согласиться с В. Бабаевым и
В. Барановым, которые определяют правовую жизнь только с позитивных позиций. «Социально-правовая жизнь, - по их мнению, - совокупность многообразных видов и форм конструктивной совместной деятельности людей в сфере права, направленной на обеспечение условий и средств существования, реализацию индивидуальных и общественных потребностей, интересов и ценностей»8.
Думается, любая жизнь независимо от ее формы не может содержать только конструктивные, положительные начала, ибо она включает все возможные проявления, реальное существование различных тенденций, видов поведения со всеми их плюсами и минусами. Отсюда далеко не случайно в развитии правовой жизни просматриваются два прямо противоположных направления: одно -организация социальных связей, другое - их дезорганизация. В правовой жизни есть и гармония между ее элементами, но есть и определенный разлад, рассогласованность, нарушение известного равновесия.
Правовая жизнь - это сфера осуществления энергии права, его потенциала, творческой роли, совокупность многообразных форм правовой и противоправной активности участников правоотношений. В праве субъекты выступают в различном качестве: истцов и ответчиков, адвокатов и прокуроров, судей и экспертов, наследодателей и наследников, потерпевших и подсудимых, следователей и подозреваемых, свидетелей и обвиняемых, депутатов и избирателей, законопослушных граждан и правонарушителей.
Правовая жизнь характеризует специфику и уровень существующей юридической действительности, отношение субъектов к праву и степень удовлетворения их интересов.
Правовая жизнь тесно переплетена с экономической и политической жизнью и в большей мере составляет их своеобразную форму. Вместе с тем она может, как известно, оказывать на экономику и политику (содержание) и обратное воздействие стимулирующего либо сдерживающего плана.
На течение правовой жизни влияет множество различных факторов: финансовоэкономические, материально-организационные, партийно-политические, нравственно-религиозные, национально-исторические, культурноидеологические, социально-классовые, техникоинформационные, духовно-научные, природногеографические и т.п.
Так, климатические и географические условия существования конкретной страны,
7 Правовая жизнь в современной России: теоретико-методологический аспект / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. - Саратов, 2005. - С. 43.
8 Бабаев В.К., Баранов В.М. О бщая теория права. Краткая энциклопедия.
Н. Новгород, 1998. - С. 21.
бесспорно, накладывают отпечаток на характер правовых обычаев, природу правовых актов. Вряд ли кто-нибудь будет отрицать и тот факт, что финансово-экономические и материально-организационные ресурсы могут быть важнейшими гарантиями юридических предписаний и механизмов. Компьютеризация и иные средства техникоинформационного процесса содействуют, в частности, созданию информационно-правовых систем, позволяющих более оперативно и эффективно пользоваться юридическими возможностями.
Целый мир со своим языком, системой понятий, традициями, историей, культурой. Поэтому правовая жизнь зависит и от степени знания обществом законов и подзаконных актов, и от уровня развития его правосознания, и от социальноправовой активности конкретных лиц.
«Народу необходимо и достойно знать законы своей страны, - отмечал И. Ильин, - это входит в состав правовой жизни... Надо убедиться в том, что отвергая объективный смысл и объективное знание права, человек лишает себя той основы, на которой только и возможна правовая жизнь: он уже не имеет тогда никаких мотивов, никакого теоретического и жизненного основания для того, чтобы спорить о праве и бесправии, возмущаться произволом, апеллировать к суду, настаивать на своих правах политической свободы, отрицать по праву свой мнимый долг, протестовать против нарушения своих имущественных прав и т.д.»9.
В другой книге Ильин справедливо отмечал, что «если человек хочет видеть свои личные права огражденными и защищенными, то он должен вложиться своим правосознанием в эту общественную правовую жизнь и верно участвовать в ее устроении»10.
Как любой уважающий себя спортсмен должен ежедневно поддерживать соответствующую
физическую форму и постоянно подтверждать высокие результаты, точно так же и общество, каждый гражданин ежедневно должны поддерживать свою «правовую форму» бытия, постоянно бороться за собственные права и интересы, ибо правовое государство - это больше процесс, чем результат. Он не достигается автоматически, раз и навсегда. Этот уровень правовой жизни (световой) необходимо систематически отвоевывать у криминала, бесправия (теневой составляющей правовой жизни).
Проблема правовой жизни начинается в философском смысле с вопроса о том, что есть жизнь вообще. Жизнь пчелиного роя или жизнь термитника характеризуется высокой степенью порядка, и иногда служат образцом общества с идеальным порядком. В каком смысле мы говорим, скажем, о жизни термитника? Это совокупность всех форм действий, организации, присущих термитнику. Или проще: это все, что с ним и в нем происходит. Никому в голову не придет говорить о правовой жизни термитников. Причина видится простой: отсутствие сознания и свободы воли у «населения» термитника. Отсюда, казалось бы, следует вывод, что правовая жизнь существует только там и тогда, где и когда действия свободны и сопровождаются контролем со стороны сознания. Иначе говоря, всякую общественную жизнь, и правовую в том числе, мы мыслим как совокупность осознанных актов. Но после того как Марксом, а затем и К. Юнгом была открыта сфера коллективного бессознательного, сводить общественную жизнь и жизнь отдельного индивида к совокупности сознательных поступков было бы методологической ошибкой. Такую ошибку нередко допускают те теоретики и практики права, которые видят правовую жизнь только со стороны юридически оформленных и официальным образом признанных сознательных актов. Поэтому фактически признается не жизнь (правовая) людей, а жизнь официальных идей и соответствующих им институтов. Подобное, по сути, идеологически ангажированное видение правовой жизни является устаревшим в свете тех реальных процессов, которые мы наблюдаем в жизни современного общества. Следствием такого идеологического подхода, который скорее отражает желаемое, чем действительное, является установка на признание единства правовой жизни, обусловленного одной системой права и законодательства, существующего в каждой данной стране. Отсюда вторая ошибка, состоящая в том, что не признается факт гетерогенности правовой жизни общества. Как отмечал еще Н.И. Крылов, «жизнь народная, и в особенности жизнь юридическая, слишком разнообразна, многосложна, неуловима»11.
9 Ильин И.А. О сущности правосознания. - М., 1993. - С. 24, 37.
10 Ильин И.А. О правосознании // Собр. соч. В 9 т. Т. 1. - М., 1993. - С. 26.
11 Крылов Н.И. О значении римского права // антология мировой правовой мысли. XIV. - М., 1999. - С. 516.
Обращая внимание на особый статус правовой жизни в социуме и говоря о необходимости ее признания, мы имеем в виду, во-первых, ее относительную самостоятельность и независимость от других форм общественной жизни, и, во-вторых, что более существенно, она имеет принципиально субъектный характер. Это означает, что жизнь есть реальность, которой живут, которую проживают. Она не может быть чем-то внешним по отношению к субъекту правовой жизни. Жизнь -это не то, в чем живут, но сам способ существования в мире субъекта деятельности, познания, оценки, переживания, мышления. В этих простых соображениях заключается главный пафос той философии, которая нам известна под названием «философии жизни».
Таким образом, если мы ставим вопрос о признании особой сферы правовой жизни, то это означает признание субъектного (а не только объектного) характера правовых форм жизни. Иначе говоря, если кто-то живет правовой жизнью, то она ему принадлежит как субъекту, это его - субъекта -собственная жизнь. Здесь человек обязательно выступает в качестве цели, но никогда только как средство правовой жизни. С этой точки зрения, например, система функционирующих в обществе юридических норм не может рассматриваться в качестве атрибута жизни, если она не является способом субъектного целеполагающего бытия человека или определенной группы людей.
Обыденное понимание правовой жизни сводится к представлению о той сумме явлений общественной жизни, которые имеют юридически определенные форму и содержание. В том случае, когда мы говорим о правовой жизни, не уточняя смысла понятия жизни, ничего нового в понятии правовой жизни мы не обнаружим.
Исследуя природу правовой жизни общества, по нашему мнению, необходимо руководствоваться принципом «философии жизни», который позволяет понять повседневную жизнь как органическую, динамическую систему, способную к самоорганизации, к продуцированию норм рационального поведения, социальной деятельности. Это положение осознается многими учеными. Так, например, А.Б. Венгеров замечает, что «в правовой жизни общества в кризисных ситуациях могут возникать состояния неопределенности, неустойчивости, и тогда субъективное, случайное, самоорганизующееся задает подчас самые неожиданные направления развития, перемен, формирует определяющие тенденции, переходы общества из одного правового состояния в другое...»12.
Понятие «правовая жизнь» - общетеорети-
12 Венгеров А.Б. Теория государства и права. - М., 1998. - С. 308.
ческое по своей сути, обобщающее разные отраслевые виды правовой жизни. Для наиболее полного его исследования рассмотрим его соотношение с такими родственными понятиями, как «правовая форма», «правовая система», «юридическая надстройка», «правовая среда». Между ними, бесспорно, немало общего. Все они выступают своего рода комплексными, предельно широкими понятиями -категориями, включающими многочисленные юридические элементы: правовые акты, правосознание, правовую практику, правоотношения и т.п. Эти понятия взаимосвязаны, обозначают собой довольно крупные пласты бытия права, содержат в себе различные формы его проявления.
Вместе с тем «правовая жизнь» - самостоятельная юридическая категория, отличающаяся от вышеназванных категорий. Наиболее близка к ней категория «правовая форма», которая в основном используется в определенном контексте, прежде всего для того, чтобы структурировать социальные связи и показать роль права как формальноюридического института в его соотношении с социально-экономическим, культурно-нравственным и политическим содержанием - многообразными и первичными общественными отношениями. Однако всей юридической реальности понятие «правовая форма» не отражает, поскольку не может включать в себя ее негативную, неправомерную, неявную часть. Отражать всю юридическую действительность (как настоящую, так и прошлую) - прерогатива и, собственно, главное предназначение лишь понятия «правовая жизнь» (само слово «жизнь» во многом обозначает как раз реальную действительность).
Точно так же как в политической науке наряду с понятием «политическая система» существует понятие «политическая жизнь», и в юриспруденции наряду с категорией «правовая система» необходимо «прописать» и категорию «правовая жизнь». То есть в юридической науке понятия «правовая жизнь» и «правовая система» во многом должны соотноситься подобно таким понятиям в политологии, как «политическая жизнь» и «политическая система» (а в экономической науке понятиям «экономическая жизнь» и «экономическая система»).
Правовая система создает условия для нормального протекания правовой жизни, обеспечения ее стабильности, нейтрализации и вытеснения из нее негативных юридических явлений (правонарушений, злоупотреблений и иной «злокачественной юридической опухоли»). Другими словами, она по отношению к правовой жизни играет организующую роль, придает ей определенное единство, правомерные начала. Отсюда важно совершенствовать и укреплять элементы правовой системы российского общества,
что будет содействовать обогащению и оптимизации его правовой жизни.
Между тем правовая система - лишь составная нормативно-упорядочивающая часть самой правовой жизни, ибо последнее явление (и понятие) шире первого. Элементы правовой системы - это прежде всего те, которые необходимы для процесса правового регулирования, для целенаправленного воздействия на сознание и поведение субъектов.
Негативные же правовые явления - преступность, правонарушения, деформации и т.п., тоже имеющие отношение к бытию права и обладающие определенной юридической окраской, к элементам правовой системы не относятся.
В этой связи понятие «правовая жизнь» позволяет гораздо объемнее взглянуть на правовую действительность как позитивного, так и негативного плана. Такой взгляд необходим, ибо придает правовым реалиям определенную целостность. Ведь важно видеть в правовой жизни не только плюсы, но и минусы. Именно с последними право и вся правовая система призваны бороться. Данная категория дает возможность смотреть на существующий юридический быт не через «розовые очки», а, наоборот, видеть его достижения и недостатки, успехи и неудачи, свершения и ошибки, сильные и слабые стороны. Кроме всего прочего она характеризует собой не только совокупную упорядоченную и неупорядоченную правовую действительность, но и процесс исторического развития права в целом, основные этапы его эволюции.
В литературе высказано мнение, согласно которому понятие правовой жизни не имеет особого научного статуса. Так В.М. Барановым отрицается обоснованность и специфическое содержание понятия «правовая жизнь»13. В.М. Баранов пишет, что «не беднее» понятия правовой жизни другие понятия, такие, как «бытие права», «правовая среда», «правовая действительность», «правовая реальность», «правовая сфера».
Что касается понятия «правовая среда», то оно должно соотноситься с тем, чьей средой оно является. Об этом имеет смысл говорить, но такое понятие не является «конкурентом» понятия правовой жизни, так как оно не имеет ясного научного статуса. Точно так же может быть оценено понятие «правовая сфера». В лучшем случае оно является ненаучным выражением смысла понятия «правовая действительность» или «правовая реальность». Последние два понятия вне определенного философского контекста являются просто синонимичными. Они обозначают совокупность
наличных правовых явлений, которые имеют место в каждом конкретном обществе. Юристы пользуются термином «бытие», как правило, не в философском смысле, а просто как обозначение всего сущего, существующего и относящегося к праву, связанного с правом. То есть «правовое бытие»
Это все сущее, имеющее атрибут правового; «бытие права» - это право в своем бытии, право как оно существует в действительности, как оно есть (в смысле наличности).
Правовая жизнь - предельно широкая категория, включающая в себя и право, и его реализацию, и теневую составляющую. Она не тождественна понятию «жизнь права». Последняя есть осуществление в действительности самого права. Поэтому данное понятие является более узким и входит в понятие «правовая жизнь».
Было бы логично связывать понятие правовой жизни с той совокупностью отношений между людьми, которая всегда налично существует в виде тех или иных актов, выражающих эти отношения, действия. В этой связи необходимо выделить фактор, который был бы системообразующим по отношению к системе бытия правовых форм, то есть без которого акты, совершаемые людьми, не тематизируются в качестве правовых. «До тех пор, пока люди не попадают в ситуацию взаимного ущемления свободы, - замечает А.А. Матюхин, - право, являясь мерой такого ограничения, ничем не напоминает о себе»14. Правовые отношения возникают между людьми там и тогда, где и когда взаимодействие между людьми может привести к нанесению ущерба одним субъектом другому. Но одного этого обстоятельства мало, необходимо второе обстоятельство, заключающееся в том, что субъекты признают необходимость возмещения причиненного ущерба. В соответствии с этим можно было бы определить источник и основу правовой жизни как совокупность возникающих в процессе жизни различных актов, связанных с ситуациями возможности причинения ущерба другому человеку и признанием необходимости его возмещения.
Признание факта существования правовой жизни требует выхода за границы устоявших традиционных представлений о праве, его сущности и функций, о природе социальных и правовых норм, в особенности, о структуре и функциях правосознания и правовой культуры, о средствах и способах регулирования правовых отношений в обществе. Это связано с признанием любой в принципе социальной единицы в качестве субъекта права, любого субъекта, притязающего на какое-либо право. Правовая жизнь есть процесс взаимодействия
13 Баранов В.М. Теневое право. - Нижний Новгород, 2002. - С. 22-24.
14 Матюхин А.А. государство в сфере права. Институциональный подход.
Алматы, 2000. - С. 60.
множества видов и типов субъектов права. Причем не все из этих субъектов признаются в качестве таковых официально действующим в государстве правом.
Правовую жизнь нельзя сводить только к юридическим формам бытия, ибо правовая реальность охватывает и сознание, точнее правосознание с его элементами - правовой психологией и правовой идеологией.
Правовая жизнь характеризует специфику и уровень существующей юридической действительности, отношение субъектов к праву и степень удовлетворения их интересов. Правовая жизнь тесно переплетена с экономической и политической жизнью и в большей мере составляет их своеобразную форму. Вместе с тем она может, как известно, оказывать на экономику и политику (содержание) и обратное воздействие стимулирующего либо сдерживающего плана.
На течение правовой жизни, отмечает А.В. Малько, влияет множество различных факторов: финансово-экономические, материально-организационные, партийно-политические, нравственнорелигиозные, национально-исторические, культурно-идеологические, социально-классовые, техникоинформационные, духовно-научные, природногеографические и т.п.15. Так, климатические и географические условия существования конкретной страны, бесспорно, накладывают отпечаток на характер правовых обычаев, природу правовых актов. Вряд ли кто-нибудь будет отрицать и тот факт, что финансово-экономические и материально-организационные ресурсы могут быть важнейшими гарантиями юридических предписаний и механизмов. Компьютеризация и иные средства технико-информационного процесса содействуют, в частности, созданию информационно-правовых систем, позволяющих более оперативно и эффективно пользоваться юридическими возможностями.
В зависимости от социальной структуры общества, степени напряженности классовых, национальных и религиозных отношений характер и содержание правовой жизни могут в значительной мере различаться между собой. Ясно, что в подлинно демократическом государстве, где народ может реально повлиять на власть, где человеку предоставлены необходимые юридические рычаги, в правовой жизни больше солидарности и законности.
Для того чтобы активно и результативно участвовать в правовой жизни, необходимы соответствующие знания, умения и навыки, компетентность и профессионализм субъектов юридической деятельности, ибо юридическая сфера
Целый мир со своим зыком, системой понятий,
традициями, историей, культурой. Поэтому правовая жизнь зависит и от степени знания обществом законов и подзаконных актов, и от уровня развития его правосознания, и от социальноправовой активности конкретных лиц.
Категория «правовая жизнь общества» охватывает все виды правового бытия, сам процесс правового осознания социальной действительности, всю юридическую деятельность государственно-правовых учреждений. В понятие «правовой жизни общества» кроме господствующей правовой идеологии входят также и не господствующая правовая идеология, правовая психология, правовые традиции и привычки, правотворчество, правовое воспитание и т.д. Деятельность государственноправовых учреждений, несмотря на то, что она носит вещественно-практический характер, включается в правовую жизнь общества потому, что она проходит через правовое сознание. Но правовая жизнь выступает составной частью и особой разновидностью общественной жизни, ибо право - социальный институт, адаптированный к особенностям жизни конкретного народа.
Можно выделить следующие признаки правовой жизни:
1. Правовая жизнь выступает составной частью и особой разновидностью общественной жизни, так как право - социальный институт, адаптированный к особенностям жизни конкретного народа16.
2. Правовая жизнь связана с юридическими правилами поведения (предписаниями) и с соответствующими юридическими последствиями.
3. Правовая жизнь в своей основе имеет объективно выраженное право по отношению к обществу, базируется на объективном значении права для социальной жизнедеятельности.
4. Правовая жизнь - одно из условий существования государственно-организованного общества, так как призвана определенным образом оформлять личную, государственную и общественную жизнь.
5. Правовая жизнь - часть духовной практики народа, наиболее ярко показывающая особенности той или иной нации, ее специфику, менталитет.
6. Правовая жизнь тесно связана с экономической и политической жизнью.
7. Правовая жизнь характеризует специфику и уровень развития данной страны, соотношение субъектов к праву и степень удовлетворения их интересов.
8. Правовая жизнь именно совокупность всех форм юридического бытия общества, а не система, так как она включает в себя неупорядоченные
15 Правовая жизнь в современной России: теоретико-методологический аспект. Указ. соч. - С. 56.
16 Правовая жизнь в современной России: теоретико-методологический аспект. Указ. соч. - С. 44.
процессы (не господствующую правовую идеологию, правонарушения и т.д.), и определенные случайные факторы и т.п.
9. Правовая жизнь есть как сфера осуществления энергии права, его потенциала, творческой роли, так и совокупность многообразных форм правовой и противоправной активности участников правоотношений.
10. Правовая жизнь содержит комплекс всех юридических явлений, включающий как позитивные, так и негативные составляющие.
На основании вышеизложенного можно говорить, что правовая жизнь - сложный конгломерат в юридической сфере статистического и динамического, прошлого и настоящего, целенаправленного и стихийного, правомерного и противоправного, показывающий некий уровень эволюции права, степень правового прогресса того или иного общества, его юридические пристрастия на каждом из этапов его развития.
Введение 3
Глава 1. Правовая система общества 5
1.1. Понятие и признаки правовой системы общества 5
1.2. Правовая система как организующее начало правовой жизни общества 9
Глава 2. Правовая жизнь общества 12
2.1. Понятие, признаки и структура правовой жизни общества 12
2.2. Правовая жизнь как основа для развития и функционирования правовой системы общества 16
Заключение 26
Список используемой литературы 28
Введение
Понятие правовой системы является самостоятельным понятием, одним из основных в современной юридической науке и обществоведении. Его появление стало возможным вследствие комплексного подхода в исследовании правовых явлений путем сочетания формально – юридического, сравнительно – правового и социологического методов познания. Становление этого понятия связано с развитием научного правопонимания, так как термин «правопонимание» включает не только понятие «право», но и ряд других общетеоретических правовых категорий и понятий, охватывающих всю систему правовых явлений, а также философских и социологических категорий, выражают связи опосредования права и других социальных явлений.
В настоящее время существуют различные подходы к исследованию правовой системы, достаточно большое количество аспектов такого научного процесса, накопленный объемный научный материал, однако, и до сих пор отсутствует единство взглядов на понятие правовой системы, его гносеологическую и методологическую ценность, генезис.
Термин «правовая система» использовался еще в XIX в., Однако как синоним права или законодательства. Создания и функционирования национальных правовых систем усиливали интерес к исследованию иностранного права. Развитие юридической науки конца XIX – начала XX в. достигло уровня становления такого направления исследования как сравнительное правоведение, которое позже формируется как самостоятельная отрасль. Именно сравнительное правоведение в течение прошлого века наиболее подробно исследовал правовые системы. В 30– х годах XX в. в советской юридической науке утвердилось узконормативного понимание права. Основное внимание уделялось изучению системы права и системы законодательства, фактически вытеснив исследования правовой системы. Возможно, поэтому правовой системе довольно часто отождествляли с системой права. В западной литературе ряд ученых трактовали правовую систему как систему права, в частности, Г. Кельзен в «Общей теории права и государства» (1946), Дж. Рацy работе «Концепция правовой системы» (1970), А. Ватсон в «Природе закона» и другие.
Цель работы – исследование правовой системы и правовой жизни общества.
Для реализации этой цели поставлены следующие задачи: дать понятие правовой системы и правовой жизни общества, изучить правовую систему как организующее начало правовой жизни общества, рассмотреть правовую жизнь как основу для развития и функционирования правовой системы общества.
Предмет исследования – правовая жизнь и правовая система как основа для развития и функционирования правовой системы общества.
Объект исследования – правовая жизнь и правовая система.
Работа выполнена на основе нормативно-правовых актов РФ и трудов отечественных авторов в области теории государства и права. Характеризуя степень научной разработанности проблематики, следует учесть, что данная тема уже анализировалась у различных авторов в различных изданиях: учебниках, монографиях, периодических изданиях и в интернете. Тем не менее, при изучении литературы и источников отмечается недостаточное количество полных и явных исследований тематики. Методологической основой исследования явились основные положения материалистической диалектики и логики в их единстве.
Научная значимость данной работы состоит в оптимизации и упорядочивании существующей научно-методологической базы по исследуемой проблематике – еще одним независимым авторским исследованием. Практическая значимость темы состоит в анализе проблем как во временном, так и в пространственном разрезах.
Глава 1. Правовая система общества
1.1. Понятие и признаки правовой системы общества
Такое многообразие в подходах к исследованию данного явления подтверждает то, что правовая система является сложным, многофункциональный явлением и относится, как и все подсистемы социальной системы, в сложноорганизованных (сверхсложных) систем.
Вместе с тем анализ тех или иных сторон этого явления должен осуществляться на основе понятия «правовая система», которое является первоочередным в такого рода исследованиях. Уже более двух десятков лет данное понятие интенсивно исследуется как зарубежной, так и отечественной юридической наукой. Так, в отечественной литературе правовую систему определяют как: комплекс взаимосвязанных и согласованных юридических средств, которые предназначены для регулирования общественных отношений, а также юридических явлений, возникающих в результате такого регулирования (правовые нормы, правовые принципы, правосознание, законодательство, правовые отношения, юридические учреждения, юридическая техника, правовая культура, состояние законности и ее деформации, правопорядок и др.); объективное, исторически закономерный правовое явление, которое включает в себя взаимосвязанные, взаимообусловленные и взаимодействующие компоненты: право и воплощая его законодательство, юридические учреждения и юридическую практику, субъективные права и обязанности, правоотношения, правовую идеологию и др..; формализованный комплекс нормативных, организационных, контрольных, идеологических составляющих права, существующие на национальном, региональном и международном уровнях; система всех юридических явлений, существующих в определенном государстве или группе однотипных государств; единственная, стойка, динамическая совокупность, явлений правового характера, и прежде всего системы права, правосознания и правовой деятельности, отражающие определенную степень обобщения юридической действительности; целостное многоуровневое образование, которое отражает совокупность взаимосвязанных юридических средств (явлений) и как элементы включает правовые явления, которые обеспечивают единство социальных и правовых качеств. Или дается определение национальной правовой системы как обусловленной объективными закономерностями (в том числе, культурными, историческими и географическими особенностями) развития определенного объединения людей (общины, общества, государства, этноса) целостной совокупности взаимосвязанных норм правовых институтов и юридических явлений, постоянно воспроизводятся и используются людьми в процессе совместной жизни в рамках локальной цивилизации.
Однако ряд спорных вопросов не нашли своего решения и по нынешним временам, в частности, нет однозначности в определении понятия правовой системы, ее структуры, типов, взаимосвязей с другими подсистемами социальной системы. Считается, что категория «правовая система» до настоящего времени недостаточно разработана.
Чаще становления понятия «правовая система» связывают с дискуссиями относительно понятия права. Так, Ю.А. Тихомиров считает, что само исследование права как единого целого вызвало необходимость разработки понятия правовой системы. Другие авторы особое значение в развитии понятия» правовая система» предоставляют утверждению в юридической науке широкого подхода к праву. Несколько отличная позиция относительно генезиса этого понятия прослеживается во взглядах Л.Б. Тиунов, которая связывает появление понятия «правовая система» с интеграцией юридических знаний. Близкими к позициям Л.Б. Тиунов есть и взгляды В.М. Протасова, который считает, что понятие правовой системы может быть лишь результатом практического воплощения в жизнь уже разработанной теоретической модели системы. Существует мнение, что понятие «правовая система» является компромиссом между»узким» и»широким» подходами к праву, как и позиция, в отношении которого это понятие призвано объединить в целостном видении все подходы к правопонимания.
Теперь Ю.А. Тихомиров отмечает, что понятие «правовая система» является теоретико – методологической основой для развития представлений о правовых явлениях и является родовым понятием для таких видовых понятий как «система законодательства», «законы», «система права» и другие. Это понятие, по мнению ряда авторов, с динамичным, функционирующим правом и является отличным понятием от системы права. В частности, эту точку зрения разделяют С.С. Алексеев, В.К. Бабаев, A.M. Васильев, В.Н. Карташов, г. С. Лившиц, Е.А. Лукашова, М.И. Матузов, Л.Б. Тиунова, Л.С. Явич и другие. В западной науке такой подход связывается с именами К.Р. Ньютона («Основные принципы права», 1977) и П. Голдинга («Философия права», 1975), Дж. Тернера («Социология права: социально – структурные направления», 1980) и других ученых. И при всех существующих различиях, названные позиции, по сути касаются гносеологических аспектов формирования данного юридического понятия. И важнейшие предпосылки его формирования находятся в области юридического знания: его качества, методологии, процессах, происходящих в юридической науке.
Наряду с этим в литературе появляются научные работы, авторы которых пытаются трактовать понятие» правовая система» более широко. Так, Б.Л. Назаров к правовой системе относил не только юридические нормы, но и правоотношения, которые рассматривались в их единстве. Эта позиция, основанн
Введение
Глава 1. Сущностные черты индивидуальной правовой жизни
1. Понятие индивидуальной правовой жизни 15
2. Объективные формы существования человека в правовой сфере 29
3. Основные свойства индивидуальной правовой жизни 44
4. Индивидуальная правовая жизнь в системе форм социальной
жизни человека 58
Глава 2. Формы индивидуальной правовой жизни
1. Индивидуальная правовая жизнь в идеальной форме 72
2. Формы реальной индивидуальной правовой жизни 88
Глава 3. Условия и результаты реальной индивидуальной правовой жизни
1. Правовые качества личности 111
2. Индивидуальная правовая культура 122
3. Индивидуальное право 138
Заключение 152
Список используемой литературы 157
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Современные общества являются высоко динамичными, изменения, происходящие в экономической, научно-технической, политической, правовой и даже в идейно-нравственной сфере, происходят очень быстро и носят качественный характер. В этих условиях объективно центр внимания с формирования современной нормативно-правовой базы, совершенствования регулятивной системы права, содержания требований и правил правомерного поведения переносится на саму правовую практику как в ее массовом, так и в индивидуализированном выражении. Проблемы правовой жизни с точки зрения ее содержания и перспектив обретают особую актуальность. Кроме того, активизация правовой составляющей в социальной организации российского общества сопряжена с формированием правового государства, с проведением судебно-правовой и административной реформы и рядом других важных процессов.
В Послании Президента РФ Федеральному Собранию от 12 ноября 2009 г. особо выделены ориентиры правовой политики на повышение качества жизни человека. В нем обращено особое внимание государственных служащих и широкой общественности на неразрывную связанность уровня культуры населения в целом, его активности, и характера правовой деятельности индивидов в сфере реализации своих потребностей и интересов: «Очевидно, что реализация наших стратегических планов невозможна без полноценных перемен в обществе. Укрепление политической системы и правовых институтов, внутренняя и внешняя безопасность государства, социальная стабильность, современное образование и культура (культура в самом широком смысле этого слова) - без этого всего мы не добьемся успехов. Конечным итогом наших совместных действий станет качественное изменение не только уровня жизни граждан нашей страны. Измениться должны мы сами. Необходимо преодолеть широко распространенные представления о том, что все существующие проблемы должно решить государство или кто-то еще, но только не каждый из нас на своем месте. Личный успех, поощрение инициативы, повышение качества общественной дискуссии, нетерпимость к коррупции должны стать частью нашей общенациональной культуры, именно частью общенациональной культуры» 1 .
Само понятие «правовая жизнь» до последнего времени оставалось практически не изученным. И хотя термин «правовая жизнь» («юридическая жизнь») подчас можно встретить и в литературе XIX века, тем не менее, он использовался и используется без необходимого научного объяснения его природы, особенностей, структуры.
Разработка концепции правовой жизни позволяет под новым углом зрения взглянуть на право, рассмотреть правовые явления в единстве различных аспектов общественной жизни - институциональном (статическом) и поведенческом (динамическом); понять право, прежде всего, как один из важнейших социальных регуляторов, которым необходимо"эффективно пользоваться во многих жизненных ситуациях.
Обращение к понятию правовой жизни привносит в процесс познания права разнообразие, сообщает ему комплексный характер, позволяет охватить весь спектр первоначальных и производных, статических и динамических правовых явлений, рассмотреть их в системе. Анализ правовой жизни позволяет лучше понять право в единстве формальной и содержательной сторон, показать процессы возникновения, развития, исчезновения правовых форм в параллели с самой правовой жизнью. Он дает возможность преодолеть представление об однонаправленности права на достижение закрепленного в норме результата (правовой цели) и обратиться к процессу реагирования правовой формы на постоянно меняющиеся условия социальной среды.
Признание факта самостоятельной правовой жизни индивида позволяет гораздо объемнее рассматривать правовую действительность; оно придает правовой реальности определенную целостность. Но в то же время данный факт требует выхода за пределы устоявшихся традиционных представлений 1 Российская газета от 12 ноября 2009 г.
0 праве, его сущности, функциях, о структуре и функциях правосознания, за трагивает и иные, не менее важные вопросы правовой организации общест венных отношений. Комплекс проблем, связанных с индивидуальной право вой жизнью человека, не просто интересен сам по себе, но должен понимать ся и как непременное условие, при котором понятие о праве существенно расширяется и становится более адекватным современной реальности.
Вопросы повышения уровня и качества индивидуальной правовой жизни в российском обществе это, прежде всего, проблемы внутренней политики государства. Правовая политика призвана выступать определенным способом организации правовой действительности, средством ее упорядочения. Как отмечал Н.Н. Алексеев, «познание путей...одухотворения правовой жизни и есть задача правовой тактики или правовой политики, т.е. искусства реализации ценностей» 1 . Правовая политика фокусирует индивидуальные интересы и потребности, она способна воздействовать на судьбу и образ жизни, а также формировать возможную среду для реализации человеческих потенций.
Рассмотрение индивидуальной правовой жизни, выделение ее форм выводит понимание всего комплекса проблем, связанных с правами человека, на новый уровень. Уже стало признанным фактом, что только при условии, когда самостоятельность личности реально значима для общества, тогда возможно формирование и укрепление гражданского общества. Сама правовая реальность должна пониматься как выражение и реализация интересов людей.
И это придает дополнительную актуальность исследованиям проблем, непосредственно связанных с индивидуальным существованием людей, в рамках которого и происходит становление их прав.
Степень научной разработанности темы. Несмотря на свою актуальность, проблема правовой жизни в современной юриспруденции относится к числу наименее изученных, а рассмотрение такой ее формы, как индивиду- 1 См.: Алексеев Н.Н. Основы философии права. СПб., 1998. С. 205. альная правовая жизнь, практически не является пока предметом научного интереса.
Вообще исследование проблем правовой жизни современной России является одним из новых и весьма перспективных направлений развития отечественной юридической науки. Но в настоящий момент можно говорить о правовой жизни лишь в плане постановки проблемы, ибо для ее решения необходимо проделать еще немалый исследовательский путь.
Самая общая характеристика правовой жизни стала предметом исследования, в первую очередь, для С.С. Алексеева, В.М. Баранова, П.П. Баранова, Ю.Ю. Ветютнева, А.И. Демидова, В.П. Казимирчука, В.П. Малахова, А.В. Малько, М.Н. Марченко, Н.И. Матузова, И.Д. Невважая, А.П. Семитко, Ю.А. Тихомирова, В.В. Трофимова, В.И. Червонюка, В.Я. Шиянова и других ученых 1 . Их работы помогли автору глубже проникнуть в избранную тему.
Выделение в ходе исследования идеальной сферы индивидуальной правовой жизни предопределило обращение к работам по философии и общей психологии. Разработкой указанных вопросов на общетеоретическом уровне занимались, в частности, Б.Г. Ананьев, В.Г. Асеев, В.М. Бехтерев, А.Н. Леонтьев, Г. Риккерт и др. Наибольшую ценность для общетеоретического анализа в этой области представляют собой научные работы дорево- 1 См., например: Баранов В.М. Теневое право. Н. Новгород, 2000; Демидов А.И. Политико-правовая жизнь: ненормативный аспект // Правовая политика и правовая жизнь. 2002. № 3; Кузьмина Е.А. Государство и личность как субъекты правовой жизни // Правовая политика и правовая жизнь. 2007. № 3; Малахов В.П. Философия права. Идеи и предположения. М., 2008; Малько А.В. Политическая и правовая жизнь России: актуальные проблемы. М., 2000; он же. Категория «правовая жизнь»: проблемы становления // Государство и право. 2001. № 5; Матузов Н.И. Правовая жизнь и правовая система // Фундаментальные исследования в области гуманитарных наук. Екатеринбург, 2003; Невважай И.Д. Новая интерпретация идеи «правовой жизни» // Философия права в России: теоретические принципы и нравственные основания. Материалы международной научной конференции, СПб., 2007; Политическая и правовая жизнь модернизирующегося общества. Пенза, 2002; Правовая жизнь в современной России: теоретико-методологический аспект. Саратов, 2005; Реутов В.П. Правовая жизнь, правовая система, юридическая практика: проблемы соотношения // Юридическая наука, практика и перспективы их развития. Сборник научных трудов. Пермь, 2005; Трофимов В.В. О методологическом потенциале категорий «правовая жизнь» и «правовая система» // Правовая политика и правовая жизнь. 2006. № 2; Шиянов В.А. Правовая жизнь как основа для развития и функционирования правовой системы общества // Право и образование. 2008. № 5 и др. люционных ученых - Н.Н. Алексеева, Г.В.Ф. Гегеля, Н.А. Гредескула, Р. Ие-ринга, И.А. Ильина, Б.А. Кистяковского, К. Кульчара, И.В. Михайловского, П.А. Сорокина, Е.В. Спекторского, Е. Эрлиха и др.
Обращение к проблемам индивидуальной правовой культуры и получение определенных научных результатов в этом плане стало возможным при условии опоры на труды таких ученых, как Е.В. Аграновская, Р.С. Бай-ниязов, П.П. Баранов, Н.Н. Дунаева, Г.В. Мальцев, Г.И. Муромцев, В.П. Сальников, М.Б. Смоленский и др.
Объектом диссертационного исследования является правовая жизнь общества как отражение действия права, его функциональных проявлений.
Предметом исследования выступают особенности индивидуальной правовой жизни в ее содержательной и структурной определенности, многообразии форм проявления и объективации.
Основной целью в теоретическом плане выступает установление форм и элементов индивидуальной правовой жизни, раскрывающих ее сущностную и содержательную характеристику, а в практическом плане - определение основных путей развития правовой активности личности, ее правовых качеств, культуры и совокупности прав.
Для достижения указанных целей необходимо решение следующих задач: определить наиболее эффективную методологию исследования правовой жизни; выделить признаки и сущностные черты индивидуальной правовой жизни; определить место индивидуальной правовой жизни в системе иных форм социальной жизнедеятельности человека; выделить основные формы индивидуальной правовой жизни и их органичную связь; определить содержание каждой из форм индивидуальной правовой жизни и место в ее структуре; раскрыть сложность и противоречивость индивидуальной правовой жизни в современном российском обществе; определить основные общественные и личностные условия индивидуальной правовой жизни; определить пути развития культуры индивидуальной правовой жизни в современном российском обществе; выявить средства повышения правовой активности личности в реализации совокупности ее прав и свобод в современном обществе.
Решение поставленных задач определило выбор методологии исследования. Объективная необходимость формирования нового понимания смысла и значения права в жизни современного российского общества требует переоценки методологических ресурсов, привлечения разных методологических подходов, обновления исследовательского арсенала. В этой связи в процессе реализации задачи изучения правовой жизни активно использовались не только ставшие традиционными и общими методы познания - формально-логический, диалектический, социологический, системный, моделирования, сравнительного правоведения, - но и методы, сравнительно новые именно для юридической теории, методы, позволяющие учесть многоаспектный характер правовой жизни. Имеется в виду прежде всего аксиологическая методология, позволяющая раскрыть ценностно-мотивационную составляющую индивидуальной правовой жизни. Утрата связи с ценностями означала бы невозможность результативного индивидуально-личностного познания, так как индивидуальное может стать существенным и обрести определенный смысл лишь под углом зрения какой-нибудь ценности.
Кроме того, важную познавательную задачу позволяет решить культурологическая методология, описывающая правовую действительность как результат сложной и длительной селекции общественного и индивидуального правового опыта. Индивидуальное правосознание и правовая культура также связаны с проявлениями правовой активности личности.
Наконец, проблема индивидуальной правовой жизни требует реализа- цию возможностей, заложенных в антропологической методологии, предполагающей отражение всего множества вопросов в аспекте индивидуальных социальных характеристик (качеств, деятельностных ориентации) человека.
В ходе исследования также использовались отдельные элементы синер-гетической (там, где необходимо обратиться к характеристике индивидуальной правовой жизни как сложной, но недостаточно системной), феноменологической методологии (когда теоретическому анализу подвергаются природа и содержание индивидуального правосознания).
Теоретическую базу диссертационного исследования составили работы ученых в области юриспруденции, философии права, психологии, общей социологии и социологии права. При этом, наряду с работами современных отечественных и зарубежных авторов, использовались труды отечественных и зарубежных ученых дореволюционного периода в области общей теории права.
В отечественной юридической науке диссертация представляет собой одну из первых монографических работ, посвященных изучению феномена правовой жизни в, ее индивидуальной форме. Научную новизну представляют следующие элементы исследования, выводы и положения: понимание действительной правовой жизни человека как единства ее идеальных и реальных форм; положение, согласно которому сущность индивидуальной правовой жизни отражена именно в ее идеальном компоненте, во внутренней духовной работе по освоению, интерпретации и формированию правовых убеждений, ценностных ориентиров и притязаний; установление свойств индивидуального правового пространства и времени как, с одной стороны, определенных взаимодействием людей, вступлением индивида в общественные отношения, а, с другой стороны - способностями, качествами самого субъекта правовой жизни; понимание притязаний индивида как глубинной основы для воспроизводства им правовых устоев общества и своих прав; обоснование тезиса, что содержательность и значимость индивидуальной правовой жизни обусловлена гораздо меньшей ее системностью, со-образованностью с обстоятельствами и ситуациями, в противоположность общественной правовой жизни, для которой внутренняя согласованность гораздо более важна; положение о том, что в реальной индивидуальной правовой жизни объективные условия и факторы являются вторичными по сравнению с субъективными факторами, выраженными в идеальной правовой жизни человека; положение о первенстве содержательных критериев правозначимого поведения в его характеристике как формы и процесса индивидуальной правовой жизни; вывод, что правоотношения в контексте рассмотрения индивидуальной правовой жизни выступают не только как правореализующие, но и как правообразующие; рассмотрение правовых качеств, правовой культуры и индивидуального права как условий и результатов индивидуальной правовой жизни; вывод, что характер индивидуальной правовой культуры находится в прямой зависимости от степени успешности индивидуальной правовой жизни; вывод, что основным путем повышения уровня общественной правовой культуры является всемерное способствование со стороны общества, государства качественной, активной индивидуальной правовой жизни; понимание индивидуального права как единства прав человека, форм правозначимого поведения и способности к самоограничению на основе существующих норм и правил.
На защиту выносятся следующие положения:
Индивидуальная правовая жизнь представляет собой непрерывный процесс обмена притязаниями, порождающий взаимные права и обязательства людей;
Индивидуальное правовое пространство лишь с одной стороны оп- ределено взаимодействием людей. С другой стороны, оно определено способностями, качествами самого субъекта правовой жизни; его активность и сформированный объем притязаний служат самой глубинной основой для воспроизводства правовых устоев общества и прав самого человека;
Если общественная правовая жизнь в основном подчинена закономерностям и зависит от сложившихся условий и факторов, то индивидуальная правовая жизнь гораздо более ситуативна и требует значительной активности человека, что, с одной стороны, делает правовую жизнь общества более разнообразной, динамичной, а, с другой стороны, вносит в нее элемент неопределенности и создает социально-правовое напряжение, что придает дополнительный импульс развитию средств нормативно-правовой регуляции;
В своей правовой жизни, в отличие от жизни в других общественных формах, индивид предстает как деятельный, единичный, функционирующий в реальности субъект; он предстает как самоопределяющийся в правовой реальности, идентифицирующий себя в правовом отношении с обществом, с другими людьми на основе ограничения своих интересов 1 интересами других и определения своего интереса как самостоятельно значимого;
Существо протекания индивидуальной правовой жизни в идеальных формах состоит не только и не столько в отражении действительных правоотношений и процессов и простом следовании правовым требованиям, сколько в своеобразной духовной оппозиции правовой реальности, которая, с одной стороны, позволяет критически относиться к влияниям со стороны общества, а, с другой стороны, стимулирует развитие личности, совершенствует ее правовые качества;
Стимулы и ограничения являются такими элементами сферы права, в которых синтезирована индивидуальная правовая жизнь в идеальных и в реальных формах. Они концентрируют в себе готовность личности к реализации своих ценностных ориентации и установок в правозначимой деятельности;
В системе форм реальной индивидуальной правовой жизни поведение предстает как динамическая составляющая, правоотношение - как единство проявлений внутренней активности и существующих нормативных воплощений, а процедура - как внешняя форма объективации поведения. В своем единстве они отражают сущность индивидуальной правовой жизни в ее реальности;
В процессе социализации закладываются способности человека к правовой жизни, однако сами правовые качества непосредственно формируются и развиваются только в активной индивидуальной правовой жизни. От степени значимости для общества индивидуальной правовой жизни зависит и степень правовой развитости человека;
В качестве условия правовая культура личности характеризует индивидуальную правовую жизнь с точки зрения стабильности, надежности, самостоятельности, а как следствие индивидуальной правовой жизни - с точки зрения опыта реализации правовых качеств в сочетании с притязаниями;
10. Индивидуальное право в своей содержательности качественно оп ределено объемом приобретаемых прав. Их действительность находится в прямой зависимости от активности человека, силы его правовых качеств.
Теоретическое значение диссертации. Сделанные автором выводы и обобщения могут способствовать развитию разделов правовой теории, непосредственно связанных с проблемами повышения действенности правовых средств организации общественной жизни, развития механизмов осуществления прав человека, с развитием теории правового государства и гражданского общества. Исследование позволило раскрыть сущность и значимость индивидуальной правовой жизни, определить специфические формы ее проявления в общественной практике. Исследование на базе сравнительно новых методологических подходов, помимо конкретных результатов, обнаруживает целый ряд перспективных направлений научного исследования такого существенного элемента правовой жизни общества, как правовая жизнь индивидов.
Использование полученных результатов при разработке соответствующей проблематики в рамках отраслевых наук, как представляется, позволит выйти на новый уровень решения вопросов, связанных с совершенствованием действующего права и с обогащением содержания общественной правовой жизни, совершенствования практики обеспечения и защиты прав граждан.
Одним из показателей качественного развития индивидуальной правовой жизни является правовая активность личности. Именно в этом аспекте поставленная проблема наиболее актуальна с практической точки зрения. Практическая значимость работы определяется тем, что полученные в ходе диссертационного исследования результаты могут быть использованы для совершенствования законотворческого процесса, механизмов и средств правового стимулирования поведения граждан.
Предложенные решения имеют значение для самого широкого спектра проблем социально-политического и идейно-нравственного.характера.
Особую практическую значимость имеет разработка проблем выработки правовых качеств личности, развития ее правовой культуры и, самое главное, создание возможностей для интеграции правовых требований, норм и правил во внутренние импульсы индивидуальной правовой жизни, преобразования их в элементы индивидуального права. Все эти вопросы непосредственно связаны с реализацией конституционных установок на построение правового государства и обеспечение достойного существования членов общества.
Материалы диссертации могут использоваться при изучении курсов «Теория государства и права», «Актуальные проблемы теории государства и права», «Конституционное право», «Теория прав человека» и др., а также при разработке учебных и учебно-методических пособий по перечисленным курсам.
Результаты диссертационного исследования в течение ряда лет апробировались в высших учебных заведениях МВД России и в системе повы- шения профессиональной квалификации сотрудников правоохранительных органов. Основные положения и выводы исследования нашли отражение в опубликованных автором статьях, они обсуждались на научно-практических конференциях и методологических семинарах.
Структура диссертации обусловлена целью и логикой исследования. Работа состоит из введения, трёх глав, объединяющих девять параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Понятие индивидуальной правовой жизни
Вырабатывая понятие индивидуальной правовой жизни, необходимо выяснить, какое понимание и жизни, и права наиболее адекватно отражает данную форму социальной жизнедеятельности человека.
Жизнь в точном смысле слова - прежде всего форма существования организмов, являющихся открытыми самоорганизующимися системами, для которых характерны обменные процессы веществ, активная регуляции своего состава и функций, приспособляемость к среде и другие, более конкретные свойства. Но когда мы говорим о человеке, важно учесть то, что его жизнь характеризуется наличием не только биологического, но и социального, и духовного компонентов. В применении к человеку понятие жизни имеет несколько значений: это и совокупность явлений, происходящих в организме, и физиологическое существование человека (как и всего живого), и время такого существования от его возникновения до конца, а также в какой-нибудь его период, и деятельность человека в тех или иных сферах или аспектах общества (общественная, духовная, семейная жизнь), и действительность (например, можно провести закон в жизнь, осуществить его), и социальное «оживление», проявление усилий, и творчество и т.п.
В общесоциальном контексте выделяют различные формы жизнедеятельности: финансовую и экономическую, духовную и научную, семейную и бытовую, религиозную и нравственную, государственную и политическую и т.п. Так, В.О. Ключевский отмечал, что «природа страны направляет хозяйственную жизнь; физическая природа человека завязывает и направляет жизнь частную, домашнюю; личность есть сила творческая в умственной и нравственной жизни, а обществом создается жизнь политическая и социальная». При этом неразрывность субъекта и объекта, стремление выразить внутреннюю активность, спонтанность, способность субъекта к самоорганизации и саморазвитию, присутствие в мире человека многого, не укладывающегося в пределы рациональности, но угадываемого интуицией, психикой, фиксируемого культурой, - все эти представления сформировались в русле так называемой «философия жизни». Ещё в 1920 г, виднейший представитель неокантианства Г. Риккерт писал: «Я думаю, что наиболее распространенные, заслуживающие серьезного отношения к себе философские устремления нашего времени лучше всего могут быть, подведены под понятие философии жизни... Этим я хотел бы в то же время указать на философию жизни, как на необходимую задачу, разрешение которой, однако, должно дать более, нежели философию одной лишь жизни» .
Обращение к категории правовой жизни выражает стремление к использованию мыслительных конструкций, способных отразить, прежде всего, неинституциональные и скрытые от непосредственного восприятия формы регуляции социальных отношений и социальной деятельности3. Ряд представителей современной отечественной юриспруденции понимают правовую жизнь общества как форму социальной жизни, выражающуюся преимущественно в правовых актах и правоотношениях, характеризующую специфику и уровень правового развития данного общества, отношение субъектов к праву и степень удовлетворения их интересов. В свое время классик отечественной юриспруденции И.В. Михайловский подчеркивал: «Правовая жизнь есть только часть более широкого понятия - социальная жизнь»
Социальная (общественная) жизнь - это социум в движении (функционировании, изменении), она - постоянный процесс производства и воспроизводства социальных отношений между людьми на нормативно-ценностной и деятельной основе1. Из этого логически следует вывод о том, что в таком случае правовая жизнь, как форма социальной жизни, - процесс образования и воспроизводства правоотношений. Специфическую ткань правовой стороны жизни общества образуют правовые акты (факты) и правоотношения, которые являются одними из важнейших разновидностей социальных актов и связей.
Возможность существования правовой жизни в качестве особой разновидности социальной жизни вытекает из сущности права как социального института, адаптированного к особенностям жизни конкретного народа. «Сущность и содержание права определяются не только экономическим строем данного общества, но и политикой, моралью, правосознанием, наукой, культурой, религией и всеми другими реалиями социальной жизни, достигнутым уровнем цивилизации... Право, существующее в реальной жизни, необходимо рассматривать с учетом конкретизации его государственно-волевого, нормативного и властно-регулятивного признаков применительно к определенной ступени исторического развития и к особенностям той или иной страны»
Объективные формы существования человека в правовой сфере
Обменные процессы, как выражение природы индивидуальной правовой жизни, осуществляются в зависимости от многих факторов как субъективного, так и объективного характера. К факторам объективного порядка в первую очередь относятся универсальные формы существования человека, в рамках которых протекает индивидуальная правовая жизнь. А именно - речь идет о пространстве и времени данной формы жизни отдельного человека.
Правовое пространство можно рассматривать как систему ценностных координат, что позволяет говорить о его влиянии на правовую социализацию личности. По мнению П.А. Сорокина, «определить положение человека или какого либо социального явления в социальном пространстве означает опре- делить его отношение к другим людям и другим социальным явлениям, взятым за такие «точки отсчета»». В обществе человек всегда стоит лицом к лицу с другим человеком. Другой человек одновременно и ограничивает проявления свободы каждой конкретной личности, и создает у нее стабильную потребность в самореализации и социальном самоутверждении. Взаимодействие с другими выявляет и выводит на поверхность внутренние качества личности и конституирует специфическое пространство совместного существования. Принцип пространственной зависимости индивида от окружения является важнейшим компонентом механизма правовой социализации. Это пространство совместного существования и представляет собой жизненное пространство личности, одной из самых важных форм которого является именно индивидуальное правовое пространство.
Вообще социальное пространство (разновидностью которого является правовое пространство), в его отличие от физического, обладает одним существенным признаком - оно складывается в результате взаимодействия не физических тел, а тел социальных, иначе говоря - из актов коммуникации, или актов передачи информации посредством специальных материальных носителей или сигналов. Перенос информации - типичный процесс в сфере социальных явлений. Например, весь процесс создания социальных норм, их усвоения, соблюдения и исполнения людьми протекает в форме взаимодействия. Сведения о нормах поведения, о системе ценностей, о практике общественных отношений формируют мировоззрение, психологию, весь внутренний облик человека.
Человек является самым важным и непосредственным участником лю-бого правоотношения, как способа взаимодействия в социальном пространстве. Поэтому так важно обратиться к изучению правового пространства, которое, как оболочка, связано с человеком. Известный русский юрист П.И. Новгородцев писал: «Мы знаем личность не изолированную и обособленную, а живущую в обществе, в нем совершающую свой жизненный путь, и потому неизбежным является двоякое проявление личности: индивидуальное и общественное... Личность и общество не представляют собой каких-то самодовлеющих и противостоящих друг другу субстанций; они растут из одного корня и стремятся к одному свету». Без признания самостоятельности и значимости индивидуальных правовых пространств невозможно по-настоящему обосновать реальную значимость для общества права человека и наличные условия его существования.
Место индивидуальных правовых пространств в системе общественного правового пространства различно в зависимости от того, какое значение придается в том или ином государстве, в рамках той или иной правовой культуры правам человека. Например, для европейского общества проблема прав человека традиционно актуальна и важна, тогда как для российского общества эта проблема еще только начинает переходить из области теории и политических программ в практическую плоскость. «Если до середины. XX века утверждали, что все связанное с правами человека - исключительно внутренняя компетенция каждого государства, то теперь повсеместно признается, что степень соблюдения и уважения прав человека определя-ет на международной арене и степень доверия к государству» . За человеком признается способность и на него налагается социальная обязанность не только исполнять, но и создавать нормы, не только подчиняться им, но и принимать самостоятельные решения3. Государство должно воздерживаться от избыточного вмешательства в известные области, к которым относится, в определенных пределах, конечно, и индивидуальная жизнь людей, предоставляя известный простор для индивидуальной деятельности человека. Для современной России эти аспекты развития права чрезвычайно важны; их реализация непосредственно выводит на практику формирования правового государства.
Индивидуальная правовая жизнь в идеальной форме
Понятие правовой жизни входит в совокупность (систему) понятий, призванных описать и охарактеризовать действительность с точки зрения составляющих ее процессов. Естественно, требуется предельно ясно представить себе, что понимается под действительностью в контексте рассматриваемого понятия.
Вообще под действительностью понимается то, что, во-первых, существует объективно и способно существовать независимо от того, осознается это существование или нет. Во-вторых, это то, что существует не в возможности, а в актуализованности (в реальности, в настоящем времени). Наконец, в-третьих, действительность есть то, что поддается восприятию, и это восприятие возникает как в сфере материальных отношений и деятельности, так и в сфере социального и духовного общения. Таким образом, только с одной стороны мы различаем действительность и долженствование (как то, что является еще только возможностью, абстрактной или реальной, и как то, что ей противостоит как ее предвосхищение, предположение). В применении же к правовой жизни, в том числе и индивидуальной, следует различать действительность, существующую в реальных и в идеальных формах.
Жизнь человека в идеальных формах, т.е. процессы духовные, мыслительные, есть то, что отличает его от всякого другого живого существа, в том числе и живущего коллективной жизнью. Именно поэтому мы начинаем исследовать формы индивидуальной правовой жизни с идеальной формы. При этом под формой понимается, конечно, внутренняя форма, т.е. способ организации индивидуальной правовой жизни.
Идеальное - это, прежде всего, человеческая способность воспроизведения действительности в мышлении, оно - отражение правового мира в формах сознания и воли человека, заданных ему предшествующим развитием общества. Идеальное всегда выступает как продукт целенаправленного преобразования общественных отношений.
Правовая жизнь индивида в идеальной форме протекает прежде всего в его правосознании. И.А. Ильин справедливо подчеркивал, что «нет человека без правосознания, но есть множество людей с пренебреженным, запущенным, уродливым или даже одичавшим правосознанием. Правосознание как духовный орган, необходимый человеку, участвует так или иначе во всей его жизни даже и тогда, когда человек совершает преступления, притесняет соседей, предает свою родину и т.д., ибо слабое, уродливое, продажное, рабское, преступное правосознание остается правосознанием, хотя» его душевно-духовное строение оказывается неверным, а его содержание или мотивы -ложными или дурными»1.
Индивидуальное правосознание чаще всего несет в себе родовые черты общественного правосознания, но может и существенным образом отличаться от него. Индивидуальное сознание само по себе не может охватить всю совокупность связей, существующих в обществе, выделить главное и существенное. На него неизбежно воздействует общественное сознание, которое отличается от него глубиной отражения действительности, масштабом понимания событий, широким охватом общественных явлений, предвидением социальных процессов.
Источником развития правосознания индивида является вся сфера общественных отношений, в которые включен человек. Находясь в рамках этих отношений, личность получает знания о праве двояким путем: 1) в результате наблюдения за практикой создания, применения и реализации норм права; 2) в процессе усвоения знаний о праве, целенаправленно передаваемых человеку различными источниками правовой информации.
Правосознание представляет собой непосредственное восприятие правовой действительности в чувственных образах или опосредованное ее восприятие в мыслительных конструкциях.
В контексте проблемы правовой жизни индивидуальное правосознание должно нас интересовать не с точки зрения его содержания или «продуктов», а с точки зрения механизмов его действия по отражению реальности правоотношений. Для индивидуального правосознания характерно то, что оно не сводимо к отражению лишь действующего права. Конституируя в сознании свое правовое пространство, человек тем самым непрерывно структурирует самого себя не только как активного и сознательного субъекта правоотношений, но и как носителя (и выразителя) специфического правопонимания.
В своем правосознании индивид отражает общественные отношения с точки зрения необходимости их правового регулирования. Примером тому могут служить хотя бы те предложения, которые поступают от граждан в государственные органы, в которых обосновывается необходимость принятия новых и изменения действующих нормативных правовых актов.
Правосознание - это совокупность представлений и чувств, выражающих отношение людей к действующему или желаемому праву. Правосознание не подлежит механическому делению на составные элементы; оно представляет собой единую, целостную систему идей, взглядов, установок, оценок, чувств, которые не только взаимодействуют, но и дополняют друг друга. Кроме того, правосознание - это не застывшая, а динамическая система элементов, отражающая все многообразие форм правовой жизни.
Правосознание в структуре личности не только обеспечивает познание правовой действительности, но и приобретает роль источника деятельности, активности человека - важного индикатора человеческой индивидуальности, в котором реализуются возможности и качества человека.
Правовые качества личности
Вопрос о правовых качествах личности является одним из основных в контексте рассмотрения индивидуальной правовой жизни с точки зрения ее результатов и условий. Между тем, интерес к проблеме правовых качеств личности в юридической теории пока незначителен, хотя для развития теорий прав человека исследование данной проблемы имеет весьма существенное значение.
Чаще всего человек фигурирует в теории в контексте проблемы соответствия его поведения правовым требованиям и нормам. И добиться этого можно, по мнению как большинства теоретиков-юристов, так и юристов-практиков, исключительно с помощью совершенствования механизмов правового регулирования, организации системы принуждения или приведения в действие совокупности идейно-воспитательных средств1.
Объективной причиной слабого интереса отечественных правоведов к проблеме правовых качеств личности и узости ее понимания является, на наш взгляд, отсутствие должной степени развитости тех общественных условий и обстоятельств, при которых роль качеств личности в правовой жизни становится реально значимой. Следует согласиться с В.П. Малаховым, который утверждает, что российская правовая культура- содержательно насыщеннее, глубже, органичнее связана с нравственно-религиозной жизнью общества, чем, например, культура западноевропейская, поэтому личностный фактор на самом деле в России объективно значимее, чем на Западе2. Однако история России сложилась таким образом, что роль личности и, соответственно; значимость прав человека традиционно были принижены, полностью подчинены интересам общества и государства.
Весьма существенной, если не основной, причиной того, что личностному аспекту пока не уделяется должного внимания в правовой теории, по нашему мнению, является отсутствие в современной России развитого гражданского общества. До сих пор в России воспроизводится исторически сложившаяся ситуация, когда государство фактически заменяет собой все институты гражданского общества. Здесь не место подробно обсуждать свойства гражданского общества и условия, при которых оно может существовать в своем подлинном выражении. Отметим только, что в условиях неразвитости и несамостоятельности институтов гражданского общества (прежде всего, института собственности) роль личности закономерно оказывается незначительной; ее самостоятельность, инициативность весьма ограничены, диапазон социально значимых и индивидуально важных решений невелик. Поэтому вполне закономерно, что правовым свойствам и качествам человека уделяется столь мало внимания: эти свойства существенным образом не могут влиять на общее состояние массовых правовых отношений, их потенциал не востребован нормативной системой права. Только при условии, когда государство существует и развивается в рамках гражданского общества1, когда, значит, частный интерес, частная жизнь обладают относительной самостоятельностью и реальной значимостью2, - только тогда становится существенным вопрос о личности как носителе определенного комплекса общественно значимых качеств правового характера.
На Западе, в силу более органичного сочетания, индивидуалистических установок и традиционного для буржуазного общества формализма права, востребованность личностных характеристик человека незначительна, поэтому неразвитость теории правовых качеств личности вполне объяснима и в определенном смысле оправданна. В России же, в силу глубинного культурного конфликта формализма юридического права и общественного запроса к содержательности правовой жизни, выключенность человека (в его индивидуальных проявлениях) из правотворчества, из реализации своих прав, фактическая незначимость этих прав - все это в определенной мере негативно сказывается на эффективности реализации права.
